Сергей Лебедев | Президент группы компаний Свитчайлд, член рабочей группы Госдумы по разработке законодательства в сфере репродуктивных технологий рассказывает, о том, как обстоят дела с суррогатным материнством в России.

«До недавнего времени в законодательстве было противоречие между родителями, использовавшими процедуру суррогатного материнства, и работниками ЗАГСов. Теперь, согласно новому закону „Об основах охраны здоровья“, законодательно закрепляется право на применение методов вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) к одиноким женщинам в части суррогатного материнства.

Итак, ранее суть проблемы была в следующем: формулировка ст. 51 Семейного кодекса РФ и ст. 16 Федерального Закона РФ „Об актах гражданского состояния“ позволяет трактовать ситуацию таким образом, что родители, давшие свое согласие на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, должны состоять в зарегистрированном брак.

Еще один важный момент. До недавнего времени согласие суррогатной матери на запись биологических родителей/я в качестве матери и/или отца ребенка давалось после рождения ребенка. Это оставляло лазейку для злоупотреблений. Речь идет о тех случаях, когда суррогатная мать незадолго до или сразу после родов вымогает заведомо большую, чем было оговорено изначально, сумму у родителей ребенка, угрожая в противном случае не дать своего согласия на запись. Отныне согласие на запись дается до переноса эмбриона суррогатной матери.

Надо сказать, недавно активно муссировалась ситуация с 58-летней Ламарой Келешевой, которая воспользовалась услугами двух суррогатных матерей, доноров яйцеклеток и генетическим материалом своего умершего сына. В итоге на свет появились четыре малыша. Сейчас женщина ведет борьбу за право регистрации в качестве матери этих детей. На наш взгляд, отказ судов в регистрации вполне правомерен, ведь бабушка не может являться матерью детей, рожденных суррогатными матерями.

Кстати, и международная юридическая практика по этому вопросу полностью соответствует российской: она не содержит норм, позволяющих установить родительские права бабушки в отношении детей рожденных в программе суррогатного материнства. Даже страны англо-саксонской правовой семьи не знают подобных прецедентов.

По моему мнению, суррогатное материнство – это медицинская процедура, относящаяся к категории вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ), проводимая по строго определенным медицинским показаниям, которая призвана помочь бесплодным парам произвести на свет собственное потомство. Во всех остальных случаях, и, в частности, в случае Ламары Келешевой, мы можем рекомендовать использование общественных институтов опекунства и усыновления, которые ничем не ущемляют права опекунов».