Этот лингвистический термин, по легенде, созданный самим Аристотелем, переводится с греческого как «одинаковые имена». В отличие от однозначно полезных синонимов, разнообразящих нашу речь, эти «одинаковые» многим кажутся всего лишь досадной помехой в общении. Так ли это? Можно ли согласиться с тем, что омонимы – это результат случайного сбоя в отлаженной работе языкового механизма, явление ненужное, вредоносное и при первой возможности подлежащее устранению? Разбираемся с этим вопросом.
Виды омонимов
В процессе общения наличие омонимов действительно может создавать трудности. Ведь это своеобразные лингвистические близнецы, которых легко перепутать: они совпадают по форме, но не имеют ничего общего по смыслу. Например: вид – внешний облик (опрятный вид, испуганный вид) и вид – категория чего-либо (совершенный вид глагола, вид млекопитающих); мешать – создавать препятствия, затруднять какой-либо процесс (мешать работать, мешать спать) и мешать – шевелить, переворачивать, взбалтывать какую-либо субстанцию, совершая круговые движения внутри неё (мешать кашу, мешать соус); гранатовый – имеющий отношение к минералу гранат (гранатовый кристалл, гранатовые серьги), гранатовый – имеющий отношение к дереву гранату и / или его плодам (гранатовая роща, гранатовый сок).
Однако мысль о ненужности омонимов начинает вызывать сомнения, когда обнаруживается, насколько же они многочисленны и разнообразны. Начнём с того, что существуют омонимы полные (абсолютные) и неполные (частичные).
Полные омонимы
К полным, или абсолютным, омонимам относят слова одной и той же части речи, которые имеют одинаковое звучание, написание и грамматическое оформление (совпадают во всех словоформах), но при этом несут разное значение. Например: ключ – инструмент для совершения различных операций (замковый ключ, гаечный ключ); ключ – музыкальный знак, определяющий точку отсчёта высотных значений нот (скрипичный ключ, басовый ключ); ключ – водный источник (студёный ключ, прозрачный ключ).
Их следует отличать от многозначных слов, которые сохраняют определённую общность всех своих значений, единое смысловое ядро. К примеру, слово кисть употребляется в достаточно разноплановых значениях: кисть руки, кисть маляра, кисть балдахина, кисть винограда, но у всех этих значений есть один общий компонент: несколько подобных друг другу элементов, скреплённых в одной точке. Неслучайно в словарях все значения многозначного слова помещаются под разными номерами в пределах одной словарной статьи, тогда как каждому омониму посвящается отдельная статья как самостоятельной лексеме. Это совершенно справедливо.
Неполные омонимы
Неполные (частичные) омонимы, в свою очередь, подразделяются на несколько групп: омофоны, омографы и омоформы.
Омофоны (от греч. «одинаковый звук») (фонетические омонимы) – это слова, которые совпадают только по звучанию, при этом пишутся по-разному, могут не совпадать в грамматических формах и имеют разные значения. Например: бал – балл, тушь – туш, сток – стог, костный – косный, отворить – отварить, переносица – переноситься.
Омографы (от греч. «одинаковый» и «пишу») (графические омонимы) – это слова, совпадающие только в написании, но звучащие по-разному, часто имеющие разные грамматические формы и всегда – различные значения. Например: за́мок – замо́к, о́рган – орга́н, и́рис – ири́с, жа́ркое – жарко́е, ми́ловать – милова́ть, ве́рхом – верхо́м. Некоторые учёные считают, что к омографам следует относить не только разные слова, но и разные формы одного слова: смотри́те – смо́трите, зи́мы – зимы́.
Омоформы (от греч. «одинаковые формы») (морфологические, или грамматические, омонимы) – слова, у которых с друг другом совпадают по звучанию и написанию отдельные формы. Например: прекрасный стих – голос стих, бусы из стекла – вода стекла, о прекрасной графине – о хрустальном графине, мой свитер – мой посуду, простой пример – простой вагонов.
Роль омонимов в искусстве и в повседневности
Почему же никто не устраняет омонимы? Более того, периодически мы можем наблюдать возникновение новых! С давних пор в русском языке существовали «лук» в значении «оружие, метающее стрелы» (от общеславянского «лоукъ» – «изгиб») и «лук» в значении «травянистое растение семейства амариллисовые» (от древнегерманского «lauka», родственное нем. «Lauch»), а совсем недавно в разговорной речи появился ещё и «лук» в значении «стиль в одежде, индивидуальный образ» (от англ. «look» – «вид, внешность»): модный лук, стильный лук.
На самом деле, наличие омонимов не слишком сильно осложняет наше общение, поскольку их значение практически всегда понятно из контекста («Не сообщай посторонним код от нашего домофона». «Наш кот с утра пораньше ушёл на прогулку»). Зато их существование предоставляет уникальную возможность для создания языковой игры! Очевидно, эта возможность по-настоящему дорога языку и его носителям.
На соединении омонимов, неожиданном сближении изначально совершенно несвязанных друг с другом значений в серьёзной поэзии создаются яркие и запоминающиеся образы. Омонимическая рифма традиционно считается свидетельством мастерства автора:
На берегах текущих рек
Пастушок мне тако рек:
«Не видал прелестнее твоего я стану,
Глаз твоих, лица и век.
Знай, доколь продлится век,
Верно я, мой свет, тебя, верь, любити стану».
(А.А. Ржевский «Идиллия», 1762 г.)
Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума…
(А.С. Пушкин «Не дай мне бог сойти с ума…», 1830 – 1835 гг.)
Люди, поверьте: мы живы тоской!
Только в тоске мы победны над скукой.
Всё перемелется? Будет муко́й?
Нет, лучше му́кой!
(М.И. Цветаева «Мука́ и му́ка», 1910)
Закрыв измученные веки,
Миг отошедший берегу.
О если б так стоять во веки
На этом тихом берегу!
(В.Я. Брюсов «На берегу», 1912)
Кроме того, именно на омонимии и полисемии (многозначности слов) строится каламбур – комический литературный приём, игра словами с целью рассмешить читателя или слушателя:
С нею я дошёл до сада,
И прошла моя досада,
И теперь я весь алею,
Вспомнив тёмную аллею.
***
Ты грустно восклицаешь: «та ли я?
В сто сантиметров моя талия...»
Действительно, такому стану
Похвал я выражать не стану.
(Д.Д. Минаев «Из тетради сумасшедшего поэта», 1880)
Каламбуры широко используются не только в литературе, но и в повседневности, даже детьми. Кому из нас не памятна старая школьная шутка:
– Три да три да три – и что будет?
– Девять!
– Нет, дырка!
Кто из мужчин-холостяков не ворчал, что «хорошее дело браком не назовут»? Кто из мам, пытаясь разбудить детишек, не утешал себя расхожим афоризмом: «Утром хорошо просыпается только сахар мимо чашки»? А сколько анекдотов возникло благодаря существованию омонимов!
«Один немец хвастался, что идеально знает русский язык. Пока не встретил фразу: "Косил косой косой косой"...»
«Когда я хожу с мужем по магазинам и он говорит: "Я расплачусь!", мне кажется, он хочет поменять ударение».
Врач – пациенту:
– Как ваше состояние, больной?
– Благодаря Вам, доктор, моё состояние стало значительно меньше.
<…>
Как известно, смех бодрит, обладает целительным эффектом и продлевает жизнь. Потому-то, в конечном счёте, омонимы не вредны, а полезны, часто они служат благому делу оздоровления человечества.
