Книги

Рождественские рассказы и сказки для детей и взрослых: читайте всей семьей

5794
0
0
Книги о Рождестве
Все рождественские истории наполнены верой, надеждой и любовью

Сегодня волшебный день – светлый праздник Рождества Христова. Его традиционно отмечают в кругу семьи. Рождество – хороший повод провести время за чтением. Собрали в нашей подборке рождественские рассказы и сказки про рождество для детей. Они особенные. В святочный вечер способны затронуть самые тонкие струны в душе каждого человека, независимо от его возраста. Если ребенок маленький, можно читать ему вслух. А после того, как вы узнаете больше о празднике с помощью автора, обязательно обсудите ее с ребенком.

В подарок мы выбрали отрывки из каждой рождественской книги.

«Девочка со спичками», Ганс Христиан Андерсен

  Depositphotos,  магазин
магазин

Это короткий рассказ Ганса Христиана Андерсена. Автор написал его в 1845 году. Писателя вдохновила гравюре Иоганна Лундбю с изображением маленькой продавщицы спичек.

Рождественский рассказ уносит читателя в снежную зиму и одну очень холодную ночь. У девочки, которая продает спички, нет радостного настоящего. Но у нее есть волшебное прошлое, когда в святочный вечер было тепло и уютно.

Когда она зажигает спички одну за другой, чтобы согреться, холодный серый мир девочки волшебным образом меняется на глазах. Пламя, яркое, как свечи, освещает ее видения, одно краше другого — пылающий огонь в печи с полированными медными ручками и прекрасная рождественская елка, украшенная зажженными свечами и изысканными украшениями. И с наступлением ночи каждое новое видение кажется более реальным, чем окружающие ее темные улицы.

Ее праздник – в ее детских воспоминаниях. Утром девочку находят замерзшей…

Читайте отрывок: «Морозило, шёл снег, на улице становилось всё темнее и темнее. Это было как раз в вечер под Новый Год. В этот-то холод и тьму по улицам пробиралась бедная девочка с непокрытою головой и босая. Она, правда, вышла из дома в туфлях, но куда они годились! Огромные-преогромные! Последней их носила мать девочки, и они слетели у малютки с ног, когда она перебегала через улицу, испугавшись двух мчавшихся мимо карет. Одной туфли она так и не нашла, другую же подхватил какой-то мальчишка и убежал с ней, говоря, что из неё выйдет отличная колыбель для его детей, когда они у него будут.

И вот, девочка побрела дальше босая; ножонки её совсем покраснели и посинели от холода. В стареньком передничке у неё лежало несколько пачек серных спичек; одну пачку она держала в руке. За целый день никто не купил у неё ни спички; она не выручила ни гроша. Голодная, иззябшая, шла она всё дальше, дальше… Жалко было и взглянуть на бедняжку! Снежные хлопья падали на её прекрасные, вьющиеся, белокурые волосы, но она и не думала об этой красоте. Во всех окнах светились огоньки, по улицам пахло жареными гусями; сегодня, ведь, был канун Нового года — вот об этом она думала.

Наконец, она уселась в уголке, за выступом одного дома, съёжилась и поджала под себя ножки, чтобы хоть немножко согреться. Но нет, стало ещё холоднее, а домой она вернуться не смела: она, ведь, не продала ни одной спички, не выручила ни гроша — отец прибьёт её! Да и не теплее у них дома! Только что крыша-то над головой, а то ветер так и гуляет по всему жилью, несмотря на то, что все щели и дыры тщательно заткнуты соломой и тряпками. Ручонки её совсем окоченели. Ах! одна крошечная спичка могла бы согреть её! Если бы только она смела взять из пачки хоть одну, чиркнуть ею о стену и погреть пальчики! Наконец, она вытащила одну. Чирк! Как она зашипела и загорелась! Пламя было такое тёплое, ясное, и когда девочка прикрыла его от ветра горсточкой, ей показалось, что перед нею горит свечка. Странная это была свечка: девочке чудилось, будто она сидит перед большою железною печкой с блестящими медными ножками и дверцами. Как славно пылал в ней огонь, как тепло стало малютке! Она вытянула было и ножки, но… огонь погас. Печка исчезла, в руках девочки остался лишь обгорелый конец спички.

Вот она чиркнула другою; спичка загорелась, пламя её упало прямо на стену, и стена стала вдруг прозрачною, как кисейная. Девочка увидела всю комнату, накрытый белоснежною скатертью и уставленный дорогим фарфором стол, а на нём жареного гуся, начинённого черносливом и яблоками. Что за запах шёл от него! Лучше же всего было то, что гусь вдруг спрыгнул со стола и, как был с вилкою и ножом в спине, так и побежал вперевалку прямо к девочке...»

«Щелкунчик и Мышиный король», Э. Т. А. Гофман

  Depositphotos,  магазин
магазин

«Щелкунчик и Мышиный король» — это рождественский рассказ, написанный в 1816 году Эрнстом Гофманом. На создание сказки автора вдохновило общение с детьми своего приятеля. Мальчик и девочки Фридрих и Клара также стали героями книги. Гофман изменил из имена, назвав персонажей довольно похоже — Мари и Фриц.

По мотивам сказки русский композитор Петр Ильич Чайковский создал балет, который спустя десятилетия стал главной рождественско-новогодней постановкой во многих странах мира. А саму сказку «Щелкунчик и Мышиный король» многократно экранизировали.

Читайте отрывок: «Большая елка посреди комнаты была увешана золотыми и серебряными яблоками, а на всех ветках, словно цветы или бутоны, росли обсахаренные орехи, пестрые конфеты и вообще всякие сласти. Но больше всего украшали чудесное дерево сотни маленьких свечек, которые, как звездочки, сверкали в густой зелени, и елка, залитая огнями и озарявшая все вокруг, так и манила сорвать растущие на ней цветы и плоды. Вокруг дерева все пестрело и сияло. И чего там только не было! Не знаю, кому под силу это описать! .. Мари увидела нарядных кукол, хорошенькую игрушечную посуду, но больше всего обрадовало се шелковое платьице, искусно отделанное цветными лентами и висевшее так, что Мари могла любоваться им со всех сторон; она и любовалась им всласть, то и дело повторяя:

- Ах, какое красивое, какое милое, милое платьице! И мне позволят, наверное, позволят, в самом деле позволят его надеть!

Фриц тем временем уже три или четыре раза галопом и рысью проскакал вокруг стола на новом гнедом коне, который, как он и предполагал, стоял на привязи у стола с подарками. Слезая, он сказал, что конь - лютый зверь, по ничего: уж он его вышколит. Потом он произвел смотр новому эскадрону гусар; они были одеты в великолепные красные мундиры, шитые золотом, размахивали серебряными саблями и сидели на таких белоснежных конях, что можно подумать, будто и кони тоже из чистого серебра.

Только что дети, немного угомонившись, хотели взяться за книжки с картинками, лежавшие раскрытыми на столе, чтобы можно было любоваться разными замечательными цветами, пестро раскрашенными людьми и хорошенькими играющими детками, так натурально изображенными, будто они и впрямь живые и вот-вот заговорят, - так вот, только что дети хотели взяться за чудесные книжки, как опять прозвенел колокольчик. Дети знали, что теперь черед подаркам крестного Дроссельмсйера, и подбежали к столу, стоявшему у стены. Ширмы, за которыми до тех пор был скрыт стол, быстро убрали. Ах, что увидели дети! На зеленой, усеянной цветами лужайке стоял замечательный замок со множеством зеркальных окон и золотых башен. Заиграла музыка, двери и окна распахнулись, и все увидели, что в залах прохаживаются крошечные, но очень изящно сделанные кавалеры и дамы в шляпах с перьями и в платьях с длинными шлейфами. В центральном зале, который так весь и сиял (столько свечек горело в серебряных люстрах! ), под музыку плясали дети в коротких камзольчиках и юбочках...»

«Адвент. Повесть о добром пастухе», Гуннар Гуннарссон

  Depositphotos,   odri.msk.ru
odri.msk.ru

В основе повести этой повести — реальные события: 10 декабря 1925 года на северо-востоке Исландии группа мужчин отправилась в горы на поиски заблудившихся овец. Одним из героев был Бенедикт Сигурйонссон по прозвищу Горный Бенси.

Чуть больше, чем через месяц, 13 января, все участники поисковой группы, за исключением одного, вернулись. И когда группа вновь собралась в горы, чтобы найти друга, он вернулся сам, пережив во время Рождества снежную бурю.

Писатель сделал подарок своим читателям, написав хорошую рождественскую книгу. Это дает возможность подумать о том, как важно найти в своей жизни смысл. Герой отправлялся на поиски овец… Рождественский рассказ может поначалу показаться сложным, но, если его разобрать и понять смысл, станет очевидно —это зимний подарок, посвященный ожиданию чего-то лучшего.

Читайте отрывок: «Когда приближается праздник, люди начинают к нему готовиться. Все делают это по-разному. Вот и у Бенедикта был свой способ. В самом начале Рождественского поста, лучше прямо в первое воскресенье Адвента, если, конечно, погода позволяла, он клал в свою котомку побольше еды, носки на смену, две или три пары новых кожаных башмаков, примус, бидон с керосином и бутылочку спирта и отправлялся далеко в горы, где в это время года можно было повстречать лишь привычных к зимним холодам хищных птиц, лис да забытых пастухами овец, неприкаянно бродивших от одного пучка сухой травы к другому. Именно за этими заблудшими овцами и ходил Бенедикт в Адвент, иначе, оставленные там, на пустоши, они просто-напросто замерзнут насмерть или умрут от голода, и только потому, что никто не захотел или не отважился их найти и привести домой. А ведь они – живые существа из плоти и крови, он чувствовал свою ответственность за них. Им двигало исключительно желание найти их и доставить под кров целыми и невредимыми, прежде чем великий праздник придет на эту холодную землю и наполнит ее покоем, а души тех, кто не перекладывал дела на ближних и справлялся с ними сам, не жалея сил, – благодатью.

За овцами Бенедикт всегда ходил один. Впрочем, так уж и один? Спутников из рода человеческого у него действительно не было. Но его всегда сопровождала собака и обычно еще баран-вожак. Когда случилась эта история, пса его звали Лев, и, по словам Бенедикта, был он вылитый папа римский. Баран за свою стойкость и закалку получил кличку Железяка. Эти трое были неразлучны, особенно когда отправлялись в такие экспедиции...»

«Гель-Грин, центр земли», Никки Каллен

  Depositphotos,  магазин
магазин

Настоящее имя автора этой рождественской истории псевдоним писателя – Павел Гуров. Он придумал сказку о местечке под названием Гель-Грин.

История переносит читателя в волшебный мир, где живут люди с необычными именами: Свет, Цвет, Лютеция, Река и Анри-Поль. Получилась атмосферная история, которую будет интересно узнать в святочный волшебный вечер.

Читайте отрывок: «Цвету было четыре года, Свету шесть – скоро в школу; и Стефан думал, есть ли там школа; купил на всякий случай учебники, новые ботинки, кучу разноцветных свитеров и всё боялся, что они не захотят поехать вместе с ним; будут плакать, прощаясь, в аэропорту. Но они шли спокойно, держась за руки, в голубой – Свет и оранжевой – Цвет кепочках; Цвет крутил головой: ему всё было любопытно, он был из первооткрывателей. И Стефан с облегчением понял, что, может, наоборот, к лучшему; с папой и мамой Цвет превратился бы в обыкновенного избалованного подростка, каким был Эдвард; а Свет был для него загадкой; как Река; как река. Они спали, обнявшись, в самолете. «Какие милые, – сказала стюардесса в синей форме, – ваши братики?» – и принесла им по куриной отбивной с оливкой внутри и фигурного шоколада. Стефан смотрел на облака внизу; везде у него спрашивали паспорт – выглядел он на пятнадцать, застрял во времени, Марти Мак Флай, когда его жизнь началась и закончилась; рассеянно целовал детей в макушки и покупал им мороженое и орешки по первому требованию...»

«Рождественские истории», Чарльз Диккенс

  Depositphotos,  магазин
магазин

Диккенс написал рассказ в период, когда британцы исследовали и переоценивали прошлые рождественские традиции, включая гимны, и новые обычаи, такие как открытки и елки. На писателя повлиял опыт его собственной юности и рождественские рассказы других авторов, в том числе Вашингтона Ирвинга и Дугласа Джерролда.

«Рождественские история» рассказывает историю пожилого скряги, которого посещает призрак его бывшего делового партнера и духи прошлого, настоящего и грядущего Рождества. После их визитов герой переоценивает свою жизнь и становится добрее.

Читайте отрывок: «Когда Скрудж проснулся, было так темно, что, выглянув из-за полога, он едва мог отличить прозрачное стекло окна от непроницаемо черных стен комнаты. Он зорко вглядывался во мрак – зрение у него было острое, как у хорька, – и в это мгновение часы на соседней колокольне пробили четыре четверти. Скрудж прислушался.

К его изумлению часы гулко пробили шесть ударов, затем семь, восемь... – и смолкли только на двенадцатом ударе. Полночь! А он лег спать в третьем часу ночи! Часы били неправильно. Верно, в механизм попала сосулька. Полночь!

Скрудж нажал пружинку своего хронометра, дабы исправить скандальную ошибку церковных часов. Хронометр быстро и четко отзвонил двенадцать раз.

- Что такое? Быть того не может! – произнес Скрудж. – Выходит, я проспал чуть ли не целые сутки! А может, что-нибудь случилось с солнцем и сейчас не полночь, а полдень?

Эта мысль вселила в него такую тревогу, что он вылез из постели и ощупью добрался до окна. Стекло заиндевело. Чтобы хоть что-нибудь увидеть, пришлось протереть его рукавом, но и после этого почти ничего увидеть не удалось. Тем не менее Скрудж установил, что на дворе все такой же густой туман и такой же лютый мороз и очень тихо и безлюдно – никакой суматохи, никакого переполоха, которые неминуемо должны были возникнуть, если бы ночь прогнала в неурочное время белый день и воцарилась на земле. Это было уже большим облегчением для Скруджа, так как иначе все его векселя стоили бы не больше, чем американские ценные бумаги, ибо, если бы на земле не существовало больше такого понятия, как день, то и формула...»

«Рождественская шкатулка», Ричард Пол Эванс

  Depositphotos,  магазин
магазин

Этот рождественский рассказ американский писатель Ричард Пол Эванс создавал для своей семьи и друзей. Он самостоятельно издал 20 экземпляров книги, подарив близким. Но история ушла в народ. Она оказалась настолько вдохновляющей, что автора уговаривали выпускать книгу большими тиражами. В итоге Ричард Пол Эванс сдался. Так и получилось, что книга, задуманная как личная история выражения любви к своим двум маленьким дочерям, покорила миллионов людей. И теперь каждый может прочитать этот трогательный рассказ в Рождество и подумать о своих чувствах к близким людям.

Читайте отрывок: «Наступает Рождество, и мы все ожидаем увидеть под елкой красиво упакованные коробки с подарками. Детям не терпится поскорее развернуть упаковку и открыть эти коробки. Вспоминая случившееся, я не слишком удивляюсь тому, что моя рождественская история тоже связана со шкатулкой. Но для меня по-прежнему удивительно, что эта шкатулка помогла мне понять смысл главного рождественского дара.

Мы решили не тянуть с переездом. На субботу я арендовал на работе грузовичок и обратился за помощью к Барри, брату жены. Других родственников в радиусе двухсот миль у нас не было.

Пока мы с Барри выносили мебель, Кери упаковывала посуду, заворачивала ее в газетные листы и укладывала в картонные коробки. Дженна играла в гостиной и даже не замечала, как исчезают вещи. Наш скарб был немногочисленным — почти все удалось запихнуть в кузов грузовичка. Остальные коробки отправились в багажник и на заднее сиденье нашего «плимута» — розово-красного, с изящными плавниками задних крыльев и хромированной радиаторной решеткой, напоминавшей широкую улыбку зубастого Чеширского кота.

Закончив погрузку, мы едва взглянули на покидаемое тесное и холодное жилище. В последний раз нам было тесно во время переезда в район Авеню — мы едва поместились в забитом вещами грузовичке и салоне «плимута».

Увидев, где нам предстоит поселиться, Барри присвистнул.

— Вы что же, в особняке будете жить? — с завистью спросил он. — Как это вы смогли?

— Твоя аристократическая сестра нашла. А будем ли жить, пока еще вопрос. Хозяйка установила полуторамесячный испытательный срок, — сказал я, чтобы несколько притушить его зависть.

Я открыл задний борт. Барри снял брезент, накинутый на наши пожитки.

— Помоги мне с вашим плетеным сундуком, — попросил он. — Неужели он вам здесь понадобится?

— Нет, конечно. Сундук и прочее мы отнесем на чердак, — сказал я.

— Это что же, она одна живет в таком громадном доме? — недоумевал Барри.

— До недавнего времени жила одна. А теперь нас будет четверо.

— Здесь же полно комнат. Почему ее семья не живет вместе с нею?

— У хозяйки нет семьи. Она сказала, что детей у нее нет, а муж умер четырнадцать лет назад.

Барри обвел взглядом прихотливо украшенный фасад викторианского особняка.

— У таких домов — богатая история, — задумчиво произнес он...»

«Зимняя сказка», Марк Хелприн

  Depositphotos,  магазин
магазин

Эту рождественскую историю New York Times назвал бестселлером № 1. Автор переносит читателя в Нью-Йорк, где происходят события с героями.

Мнения о книге расходятся: кто-то считает ее глубокой, другие признаются, что одолели не более 20 страниц, а затем закрыли. Но те, кто дочитали до конца, отмечают, что сюжет заставляет задуматься о том, кто из персонажей и кому сможет принести счастье.

Читайте отрывок: «Тихим зимним утром, когда небо еще было усыпано мерцающими звездами, хотя восток начинал заливать голубой свет, на улицах, покрытых свежим снегом, появился белый конь. Воздух оставался недвижным, но с восходом солнца он должен был всколыхнуться гуляющим по Гудзону канадским ветром.

Конь убежал из маленького, обшитого вагонкой загона в Бруклине. В то время, когда он рысью преодолевал пустынный Вильямсберг-бридж, сборщик мостовой пошлины все еще мирно спал возле своей печурки, а звезды, одна за другой, начинали гаснуть. Мягкий снег заглушал стук копыт. Время от времени конь оглядывался, опасаясь погони. Он не чувствовал холода. Ночной Бруклин с его пустыми церквями и закрытыми лавками остался позади. Дальше к югу, среди черных ледяных вод пролива поблескивали далекие огни шедшего к Манхэттену парома. На набережной торговцы поджидали рыбацкие лодки, идущие из мрака ночи через Хелл-Гейт.

Конь нервничал. Совсем скоро хозяин и хозяйка проснутся и растопят печь. Кота тут же вышвырнут из кухни, и он плюхнется на припорошенную снегом кучу опилок. Запах черники и горячего теста смешается с ароматом сосновых поленьев, пройдет еще немного времени, и хозяин направится к стойлу — задать своему коню сена и запрячь его в молочный фургон. Но в стойле будет пусто.

Сердце его сжалось от ужаса. Наверняка хозяин тут же пустится в погоню, а потом будет больно стегать его кнутом, если только этот открытый, честный, исполненный достоинства вызов не изумит и не тронет его. За своевольный удар копытом в дверь загона хозяин мог огреть его кнутом. Впрочем, и в подобных случаях хозяин нередко жалел его, поскольку ему импонировали живость и поразительная смышленость белого коня. Он по-своему любил его и наверняка был не прочь заняться его поисками на Манхэттене. Это давало ему повод свидеться со своими старыми приятелями и посетить множество баров, к завсегдатаям которых после одной-двух кружек пива он мог бы обратиться с вопросом, не видели ли они белого жеребца, разгуливающего без удил, уздечки и попоны.

Конь не мог жить без Манхэттена...»

«Рождественские туфли», Донна Ванлир

  Depositphotos,  магазин
магазин

Американский писатель Донна Ванлир написала книгу о волшебстве. Она рассказывает о времени, когда может произойти чудо. И для этого не нужно обладать какой-либо чудодейственной силой.

Читайте отрывок: «Некоторые люди могут прожить всю жизнь, не замечая маленьких чудес, что случаются с нами каждый день, — этих благословений, которые Бог посылает нам с небес для того, чтобы заставить нас улыбнуться, рассмеяться или растрогать до глубины души, чтобы легонько привлечь нас поближе к своему боку.

Когда-то я тоже не обращал внимания на эти волшебные мелочи: смех моих детей, их первые неуклюжие шаги, их маленькие ручки, цепляющиеся за мой палец в поисках поддержки. Я не видел, как одно время года сменяется другим, как весной голые ветви кизила взрываются пышным цветом, как летом дубы одеваются в густую зелень, укрывая наш дом прохладной тенью. Я не замечал теплых взглядов и звонкого смеха жены. Не понимал, каким счастьем обладаю — ее любовью.

Однажды вечером, когда радость была далеко-далеко, Божья благодать коснулась меня, и я прозрел. Та же благодать подвигла меня написать эту историю, поделиться с вами тем, что я понял, хотя должен признать: до того, как это случилось, никакие истории, никакой чужой опыт не смогли бы достучаться до моей души.

Мы все задаемся вопросами. Мне потребовалось немало времени, чтобы разобраться, какие вопросы действительно важны. Оказалось, что терзающие меня «как?» (Как заработать побольше денег? Как получить повышение?) совсем не имеют значения. Нет, нужно задумываться о другом. Например, о чем думают под снегом цветы? Или когда птицы заказывают билеты, чтобы лететь на юг? Или что хочет от меня Бог? Или о чем мечтает моя жена?

Год назад я наконец смог сложить все кусочки воедино. Я встретил молодого человека, который рассказал мне, как все было...»

«Рождественская мистерия», Юстейн Гордер

  Depositphotos,   магазин
магазин

Книгу написал известный норвежский писатель Юстейн Гордер. Она похожа на адвент-календарь, где каждый новый день в декабре мальчик Иоаким знакомится с библейской историей. Это рождественская сказка, где мальчик путешествует сквозь время и пространство в тот день, когда в городе Вифлееме у Марии и Иосифа родился младенец Иисус...

Хорошая история, чтобы прочитать ее в зимний вечер. Книга о Рождестве, по отзывам читателей, стала для них вдохновляющей.

Читайте отрывок: «Смеркалось. В свете фонарей кружились снежные хлопья. На улицах царило оживление.

Среди праздничной толпы шел и Иоаким со своим папой. Они приехали в город, чтобы купить рождественский календарь, и это была их последняя надежда, ведь завтра уже первое декабря. Увы, все календари в газетном киоске и в большом книжном магазине на площади были проданы.

Иоаким дернул отца за руку и указал на крохотную витрину маленькой лавки. К стопкам книг был прислонен красочный рождественский календарь.

– Вот, смотри! – воскликнул Иоаким.

Папа повернул голову.

– Слава Богу.

Они вошли в тесную лавку. Иоаким решил про себя, что магазинчик старомодный и обшарпанный. Вдоль стен тянулись книжные полки, и все они от самого пола и до потолка были сплошь заставлены книгами. Причем почти каждая в единственном экземпляре.

На прилавке лежала кипа рождественских календарей. На одних был изображен Санта-Клаус рядом с оленьей упряжкой. На других – хлев, в котором сидел крошечный рождественский гном и ел кашу из огромной миски.

Папа взял в руки оба календаря.

– В этом за створками окошек спрятаны шоколадные фигурки, что, как ты понимаешь, не очень-то полезно для зубов. А тут – пластмассовые.

Иоаким стоял рядом и разглядывал то один, то другой календарь. Он никак не мог решить, какой ему больше нравится.

– Когда я был маленький, календари делали совсем другие, – продолжал рассуждать папа.

Иоаким поднял голову и приготовился слушать.

– А какие?

– В каждом окошке находилась всего лишь маленькая картинка. Но все равно мы с волнением открывали их. Сначала пытались угадать, что именно там будет. А когда наконец створки распахивались, у нас от восторга замирало сердце. Мы словно заглядывали в неведомый мир.

Внезапно Иоаким что-то заметил на одной из книжных полок.

– Там тоже стоит рождественский календарь.

Он подбежал к полке, вытащил календарь и показал папе. На картинке были изображены Иосиф и Мария, склонившаяся над яслями, где лежал младенец Иисус. Чуть поодаль стояли на коленях волхвы. У входа в хлев теснились пастухи и овцы. С неба спускались ангелы. Один из них трубил в трубу.

Краски на картинке совсем поблекли, словно календарь целое лето пролежал на солнце. Но он был настолько прекрасен, что Иоаким даже разволновался.

– Хочу этот, – сказал он.

Папа улыбнулся.

– Видишь ли, этот календарь, скорее всего, не продается. Я думаю, он очень старый. Наверное, ему столько же лет, сколько и мне.

– Но ведь никто не открывал в нем окошки…

– Это просто для украшения витрины.

Иоаким не мог отвести взгляд от старого календаря.

– Хочу этот, – повторял он. – Я хочу только этот, потому что он особенный.

Подошел хозяин лавки, пожилой седой человек. Он с интересом посмотрел на календарь в руках Иоакима.

– Красивый, – одобрил он. – Самый настоящий рождественский календарь, какие делали раньше. Кажется, будто нарисован от руки.

– Мой сын, – папа указал на Иоакима, – хочет, чтобы мы купили именно этот. Я пытался объяснить ему, что календарь не продается.

Книготорговец с удивлением поднял брови.

– Вы говорите, что нашли его… здесь? Лично я давненько таких не видел...»

«В канун Рождества», Розамунда Пилчер

  Depositphotos,   магазин
магазин

Английский автор Розамунда Пилчер написала историю о встрече людей разного возраста. У каждого из них свой путь. Это пятеро человек со своими горестями и печалями. Но неспроста они собрались в провинциальном доме в Рождество. Ведь в этот праздник даже ожидание чуда дарит счастье и становится подарком.

Читайте отрывок: «Прежде, чем навсегда покинуть Лондон и уехать в деревню, Элфрида Фиппс посетила приют для собак в Баттерси и возвратилась оттуда с четвероногим компаньоном. Найти его было нелегко, это заняло душераздирающие полчаса, но как только она его увидела – он сидел в клетке у самой решетки и смотрел на Элфриду своими черными ласковыми глазами, – она поняла, что это тот, кто ей нужен. Элфрида не хотела большого зверя или какую-нибудь истеричную болонку. Пес был как раз подходящего размера. Нормальная собака.

Он был лохматый, густая мягкая шерсть падала на глаза, уши то вставали торчком, то опадали, а хвост увенчивала роскошная кисточка.

Окрас – коричневые и белые пятна вразброс, без какой-либо симметрии. Коричневые, в точности цвета какао с молоком. На вопрос о его породе служительница ответила, что, по ее мнению, это помесь сторожевого колли с бородатым колли. А может, с примесью и еще каких-то пород. Элфриду это не занимало. Ей понравилось выражение его морды – он был добрый.

Она пожертвовала приюту умеренную сумму, и новый приятель, сидя на заднем сиденье ее старенького автомобиля и с довольным видом поглядывая в окошко, уехал вместе с ней. Похоже, начало новой жизни ему нравилось. Назавтра Элфрида отвела его к собачьему парикмахеру – стричься, мыться и сушиться. Он был возвращен ей пушистым, свежим, источающим приятный лимонный аромат. В ответ на такое изысканное внимание он как мог демонстрировал благодарность, преданность и обожание. Пес был скромен, даже несколько робок, но и в храбрости ему нельзя было отказать. Едва раздавался звонок в дверь, как он сначала заливался оглушительным лаем, а затем прятался в свою корзину или прыгал на колени к Элфриде.

Имя ему она нашла не сразу, но в конце концов выбрала: Горацио. «Мой друг Горацио».

День был хмурый, унылый, ничем не примечательный. С деревьев слетали последние листья, дул холодный пронизывающий ветер – обычно такие ветра в октябре еще не дуют, – и даже самые ревностные садоводы предпочли остаться дома; улица была пуста, дети еще были в школе. По небу нескончаемой чередой неслись низкие облака. Элфрида шла быстрым шагом, за ней без особой охоты семенил Горацио, как видно понимая, что другой прогулки сегодня не будет и, следовательно, придется довольствоваться этой.

Сюда, в деревню Дибтон в Гемпшире, Элфрида приехала полтора года назад. Здесь для нее началась новая жизнь. Поначалу она чувствовала себя немного одиноко, но теперь и представить не могла, что поселилась бы в каком-то другом месте. Время от времени кто-нибудь из ее старых подруг по театру отважно пускался в путь, чтобы навестить ее. Спать гостье приходилось на старой бугристой кушетке в задней комнатке, которую Элфрида называла своей мастерской. Здесь стояла швейная машинка, на которой она шила диванные подушки для интерьерного салона на Слоун-стрит, зарабатывая себе на мелкие расходы...»

«Рождественский мешок», Кевин Алан Милн

  Depositphotos,   магазин
магазин

Главные герои этой книги – дети. Поэтому взрослые могут читать рождественскую историю вместе с юными слушателями. События разворачивают в течение одного месяца. И эти дня становятся очень ценными для мальчиков, которые уже не верят в чудо. В их жизни все меняется…

Читайте отрывок: «Очередь тех, кто хотел увидеть Санту, растянулась почти на триста футов от маленького деревянного домика в центре зала до павильончика, торгующего носками. Над дверью домика висела большая вывеска от руки: «Лакомства от Санты – вкуснятина с Северного полюса». Вероятно, Северный полюс был на вкус чем-то вроде рождественского леденца или карамельной палочки, потому что эльфы в сверкающих зеленых туниках и темно-лиловом трико, танцевавшие возле домика, вручали их всем мужчинам, женщинам и детям, входившим к Санте.

Еще один эльф стоял в хвосте очереди, а та все удлинялась и удлинялась. Эльф раздавал красные листки бумаги и карандаши всем детям, вставшим в нее.

– Для чего это? – спросил я, когда он протянул мне листок.

– Для того, пацан, шобы ты написал энтот список и отдал его Санте-Клаусу. – Парень с кривой улыбкой наклонился ко мне и заглянул мне в глаза.

– Как смешно вы говорите. – В свои девять лет я еще не научился деликатности и всегда говорил всем в глаза то, что думал. Все мои мысли тут же слетали с моего языка.

– Правда? – засмеялся эльф. – Знаешь, коли ты окажешься в Бронксе, тебе скажут там то же самое.

– Извините, мистер, – пробормотал я, радуясь, что он не обиделся. – Что мы должны написать на этом листочке? Может быть, когда придет наша очередь, мы просто скажем Санте, что нам хочется получить на Рождество?

– Коли вы, детишки, все равно будете топтаться в энтой очередище, то вот вы и потратите время с пользой, ага? Мы так рассудили. Шобы вам, когда вы окажетесь перед Сантой, не пришлось ломать голову и вспоминать, шо вы хотели ему сказать. Ты просто отдашь ему свой листок и потопаешь дальше. Понял?

Я кивнул.

– Вот и славно. – Он взъерошил мне волосы и выпрямился, напоследок добавив: – Веселого блин Рождества!

Я посмотрел на красный листок. Наверху было напечатано жирным шрифтом: «Я хочу получить на Рождество…» Ниже шли в три колонки пустые строчки, на этой стороне и на обороте – достаточно места, чтобы перечислить все игрушки и гаджеты, которые я видел в своей жизни...»

«Неразменный рубль», Н.С. Лесков

  Depositphotos,   магазин
магазин

Русский писатель Николай Лесков размышляет на важную тему, о которой чаще всего вспоминают в Рождество: о чистоте души, помыслов и поступков. В сегодняшний праздник стоит прочесть эту книгу, а затем обсудить, как важно быть в гармонии и честными с собой и окружающими, не тратить время и силы на бесполезную суету.

Читайте отрывок: «Есть поверье, будто волшебными средствами можно получить неразменный рубль, т. е. такой рубль, который, сколько раз его ни выдавай, он все-таки опять является целым в кармане. Но для того, чтобы добыть такой рубль, нужно претерпеть большие страхи.

Здесь надо стать, пожать кошку посильнее, так, чтобы она замяукала, и зажмурить глаза. Все это надо сделать за несколько минут перед полночью, а в самую полночь придет кто-то и станет торговать кошку. Покупщик будет давать за бедного зверька очень много денег, но продавец должен требовать непременно только рубль, – ни больше, ни меньше как один серебряный рубль. Покупщик будет навязывать более, но надо настойчиво требовать рубль, и когда, наконец, этот рубль будет дан, тогда его надо положить в карман и держать рукою, а самому уходить как можно скорее и не оглядываться. Этот рубль и есть неразменный или безрасходный, – то есть сколько ни отдавайте его в уплату за что-нибудь, – он все-таки опять является в кармане. Чтобы заплатить, например, сто рублей, надо только сто раз опустить руку в карман и оттуда всякий раз вынуть рубль.

Конечно, это поверье пустое и недостаточное; но есть простые люди, которые склонны верить, что неразменные рубли действительно можно добывать. Когда я был маленьким мальчиком, и я тоже этому верил.

Раз, во времена моего детства, няня, укладывая меня спать в рождественскую ночь, сказала, что у нас теперь на деревне очень многие не спят, а гадают, рядятся, ворожат и, между прочим, добывают себе «неразменный рубль». Она распространилась на тот счет, что людям, которые пошли добывать неразменный рубль, теперь всех страшнее, потому что они должны лицом к лицу встретиться с дьяволом на далеком распутье и торговаться с ним за черную кошку; но зато их ждут и самые большие радости… Сколько можно накупить прекрасных вещей за беспереводный рубль! Что бы я наделал, если бы мне попался такой рубль! Мне тогда было всего лет восемь, но я уже побывал в своей жизни в Орле и в Кромах и знал некоторые превосходные произведения русского искусства, привозимые купцами к нашей приходской церкви на рождественскую ярмарку.

Я знал, что на свете бывают пряники желтые, с патокою, и белые пряники – с мятой, бывают столбики и сосульки, бывает такое лакомство, которое называется «резь», или лапша, или еще проще – «шмотья», бывают орехи простые и каленые; а для богатого кармана привозят и изюм, и финики. Кроме того, я видал картины с генералами и множество других вещей, которых я не мог купить, потому что мне давали на мои расходы простой серебряный рубль, а не беспереводный. Но няня нагнулась надо мною и прошептала, что нынче это будет иначе, потому что беспереводный рубль есть у моей бабушки и она решила подарить его мне, но только я должен быть очень осторожен, чтобы не лишиться этой чудесной монеты, потому что он имеет одно волшебное, очень капризное свойство.

– Какое? – спросил я.

– А это тебе скажет бабушка. Ты спи, а завтра, как проснешься, бабушка принесет тебе неразменный рубль и скажет, как надо с ним обращаться...»

«Бедный принц», Александр Куприн

  Depositphotos,  магазин
магазин

Главный герой этой книги о Рождестве – 9-летний мальчик Даня. Ему грустно и скучно под опекой мамы, бабушки и тетушек. Это женское «царство» любит Даню и называет маленьким принцем. Но Даня уверен, что он – бедный принц, так как у него нет возможности вести тот образ жизни, о котором мечтает: бегать, прыгать, шалить, играть с другими мальчиками. Поэтому он убегает с уличными ребятами колядовать. И это время окажется для героя книги лучшим.

Читайте отрывок: «Замечательно умно! – думает сердито девятилетний Даня Иевлев, лежа животом на шкуре белого медведя и постукивая каблуком о каблук поднятых кверху ног. – Замечательно! Только большие и могут быть такими притворщиками. Сами заперли меня в темную гостиную, а сами развлекаются тем, что увешивают елку. А от меня требуют, чтобы я делал вид, будто ни о чем не догадываюсь. Вот они какие – взрослые!»

На улице горит газовый фонарь, и золотит морозные разводы на стеклах, и, скользя сквозь листья латаний и фикусов, стелет легкий золотистый узор на полу. Слабо блестит в полутьме изогнутый бок рояля.

«Да и что веселого, по правде сказать, в этой елке? – продолжает размышлять Даня. – Ну, придут знакомые мальчики и девочки и будут притворяться, в угоду большим, умными и воспитанными детьми… За каждым гувернантка или какая-нибудь старенькая тетя… Заставят говорить все время по-английски… Затеют какую-нибудь прескучную игру, в которой непременно нужно называть имена зверей, растений или городов, а взрослые будут вмешиваться и поправлять маленьких. Велят ходить цепью вокруг елки и что-нибудь петь и для чего-то хлопать в ладоши; потом все усядутся под елкой, и дядя Ника прочитает вслух ненатуральным, актерским, «давлючим», как говорит Сонина няня, голосом рассказ о бедном мальчике, который замерзает на улице, глядя на роскошную елку богача. А потом подарят готовальню, глобус и детскую книжку с картинками… А коньков или лыж уж наверно не подарят… И пошлют спать.

Нет, ничего не понимают эти взрослые… Вот и папа… он самый главный человек в городе и, конечно, самый ученый… недаром его называют городской головой… Но и он мало чего понимает. Он до сих пор думает, что Даня маленький ребенок, а как бы он удивился, узнав, что Даня давным-давно уже решился стать знаменитым авиатором и открыть оба полюса. У него уже и план летающего корабля готов, нужно только достать где-нибудь гибкую стальную полосу, резиновый шнур и большой, больше дома, шелковый зонтик. Именно на таком аэроплане Даня чудесно летает по ночам во сне».

Мальчик лениво встал с медведя, подошел, волоча ноги, к окну, подышал на фантастические морозные леса из пальм, потер рукавом стекло. Он худощавый, но стройный и крепкий ребенок. На нем коричневая из рубчатого бархата курточка, такие же штанишки по колено, черные гетры и толстые штиблеты на шнурках, отложной крахмальный воротник и белый галстук. Светлые, короткие и мягкие волосы расчесаны, как у взрослого, английским прямым пробором. Но его милое лицо мучительно бледно, и это происходит от недостатка воздуха: чуть ветер немного посильнее или мороз больше шести градусов, Даню не выпускают гулять. А если и поведут на улицу, то полчаса перед этим укутывают: гамаши, меховые ботики, теплый оренбургский платок на грудь, шапка с наушниками, башлычок, пальто на гагачьем пуху, беличьи перчатки, муфта… опротивеет и гулянье!..»

«Новогодний праздник отца и маленькой дочери», Александр Грин

  Depositphotos,  магазин
магазин

Русский писатель Александр Грин написал трогательный рассказ о родительской любви. Это небольшая зарисовка, в которой есть нежность, любовь, боль и грусть. Будет что обсудить семьей после знакомства с рождественской историей.

Читайте отрывок: «Девочка вошла в кабинет.

- Это конюшня, – сказала она, подбирая в горестном изумлении своем какое-нибудь сильное сравнение тому, что увидела. – Или невыметенный амбар. Как ты одинок, папа, труженик мой! А завтра ведь Новый год!

Вся трепеща от любви и жалости, она сняла свое хорошенькое шелковое пальто, расстегнула и засучила рукава. Через мгновение захлопали и застучали бесчисленные увесистые томы, решительно сброшенные ею в угол отовсюду, где только находила она их в ненадлежащем месте. Была открыта форточка; свежий воздух прозрачной струей потек в накуренную до темноты, нетопленную, сырую комнату.

Тави разыскала скатерть, спешно перемыла посуду; наконец, затопила камин, набив его туго сорной бумагой, вытащенной из корзины, сором и остатками угля, разысканного на кухне; затем вскипятила кофе. С ней была ее дорожная провизия, и она разложила ее покрасивее на столе. Так хлопоча, улыбалась и напевала она, представляя, как удивится Дрэп, как будет ему приятно и хорошо.

Между тем, завидев в окне свет, он, подходя к дому, догадался, что его маленькая, добрая Тави уже приехала и ожидает его, что они разминулись. Он вошел неслышно. Она почувствовала, что на ее лицо, закрыв сзади глаза, легли большие, сильные и осторожные руки, и, обернувшись, порывисто обняла его, прижимая к себе и теребя, как ребенка.

- Папа, ты, – детка мой, измучилась без тебя! – кричала она, пока он гладил и целовал дочь, жадно всматриваясь в это хорошенькое, нервное личико, сияющее ему всей радостью встречи.

- Боже мой, – сказал он, садясь и снова обнимая ее, – полгода я не видел тебя. Хорошо ли ты ехала?

- Прекрасно. Прежде всего, меня отпустили одну, поэтому я могла наслаждаться жизнью без воркотни старой Цецилии. Но, представь, мне все-таки пришлось принять массу услуг от посторонних людей. Почему это? Но слушай: ты ничего не видишь?

- Что же? – сказал, смеясь, Дрэп. – Ну, вижу тебя.

А еще?

- Что такое?

- Глупый, рассеянный, ученый дикарь, да посмотри же внимательнее!

Теперь он увидел.

Стол был опрятно накрыт чистой скатертью, с расставленными на нем приборами; над кофейником вился пар; хлеб, фрукты, сыр и куски стремительно нарезанного паштета являли картину, совершенно не похожую на его обычную манеру есть расхаживая или стоя, с книгой перед глазами. Пол был выметен, и мебель расставлена поуютнее. В камине пылало его случайное топливо.

Понимаешь, что надо было торопиться, поэтому все вышло, как яичница, но завтра я возьму все в руки и все будет блестеть.

Тронутый Дрэп нежно посмотрел на нее, затем взял ее перепачканные руки и похлопал ими одна о другую.

- Ну, будем теперь выколачивать пыль из тебя. Где же ты взяла дров?

- Я нашла на кухне немного угля.

- Вероятно, какие-нибудь крошки.

- Да, но тут было столько бумаги. В той корзине.

Дрэп, не понимая еще, пристально посмотрел на нее, смутно встревоженный.

- В какой корзине, ты говоришь? Под столом?

- Ну да же! Ужас тут было хламу, но горит он неважно.

Тогда он вспомнил и понял...»

«Кот на Рождество», Кливленд Эмори

  Depositphotos,  магазин
магазин

Автор этого рождественского рассказа – американский историк и журналист, основатель Фонда защиты животных Кливленд Эмори. Произведение о том, как в светлый праздник он нашел бездомного кота и принес его домой. Животное нуждалось в помощи: новый питомец был израненным, худым и голодным. В итоге кот обрел в лице Кливленда любящего хозяина, который и почешет за ушком, и погладит, и угостят чем-то вкусным. Получилась хорошая трогательная история о случившемся чуде.

Читайте отрывок: «С тех пор, как я себя помню, у меня всегда жили звери, всю жизнь я занимался проблемами животных, а сейчас у меня не было ни одного существа, которое я мог бы назвать своим. Для человека моего склада дом без животного – вообще не дом. Казалось, ему суждено было таким и оставаться. Жизнь моя складывалась так, что я по полмесяца проводил в поездках, то есть жил в доме столько же, сколько и вне дома. Выходит, заводить домашнее животное не было никакого смысла. Как, впрочем, и жену.

Налюбовавшись падающим снегом, я отошел от окна и сел просматривать счета. И в этот момент прозвенел звонок у входа. Если бы в комнате был еще кто-нибудь, я попросил бы сказать, что все ушли домой. Но я был один, и пришлось самому открыть дверь.

В засыпанной снегом женщине я узнал Рут Дворк. Я был знаком с мисс Дворк много лет. В прошлом школьная учительница, она принадлежала к тому типу людей, которые есть в каждом городе. Она заботилась о бродячих животных, спасала и кормила всех, начиная от голубей, кончая собаками. Она была солдатом Армии Доброты. Я ее называл Сержант Дворк.

- Счастливого Рождества, Сержант, – сказал я. – Чем могу быть полезен?

Мисс Дворк была очень возбуждена.

- Где Мариан? Она мне нужна.

Мариан Пробст – это моя давнишняя многострадальная ассистентка, опытный спасатель, а я с первого взгляда понял, что мисс Дворк опять кого-то спасает...»

Расскажите в комментариях, какое произведение о Рождестве вы выбрали для чтения?

Читайте также:

Фото на анонс: Depositphotos, сайты книжных магазинов

0
Ещё по теме
Есть вопросы или хотите обсудить данную тему?
Напишите все, что вас интересует в комментариях
Комментарии 0