Насильники

Сексуальное насилие – тяжелейшая психологическая травма, с которой может столкнуться каждая женщина. Оно является самым распространенным сексуальным преступлением. Вероятность столкновения с насильником очень велика: по данным исследований, жертвой насильника в крупнейших городах нашей стране становится каждая пятая женщина, а каждая четвертая сталки-вается с попыткой изнасилования.

Как и по отношению к другим сексуаль-ным агрессорам, о насильниках существует множество мифов, главный из ко-торых гласит, что они – какие-то неадаптированные к жизни люди, непривле-кательные, не способные завязать «нормальные» связи с женщинами – вот поэтому и нападают на них в парках, скверах и темных переулках. Миф этот не имеет никакого отношения к действительному положению вещей.
Абсолютное большинство этих монстров – внешне вполне обычные мужчины, работающие и, на первый взгляд, благопристойные. При желании они могли бы постоить здоровые отношения с прекрасным полом – но они этого не хотят, они хотят заниматься с женщиной сексом вопреки ее воле,
принудить ее к сексу. Строго говоря, для значительной их части секс – вовсе не способ получить чувственное наслаждение, а способ ощутить свою власть над женщиной, унизить ее, ввергнуть ее в депрессию. Секс для них – это мощ-ное оружие унижения. Они прекрасно понимают, что десятиминутный поло-вой акт, совершенный с женщиной вопреки ее желанию, оставляет в ней тра-гический след на долгие годы.
Всю это многочисленную группу агрессоров мы, специалисты, с из-вестной долей условности разделяем на две группы. Насильники первой группы внезапно нападают на совершенно незнакомых им женщин, под-стерегая их в соответствующих местах и явно, нагло и грубо нарушая за-кон. Такие изнасилования принято называть «жесткими». Агрессоры второй группы хитрее: они знакомятся с жертвой, приглашают ее к себе домой или отправляются к ней в гости и там, после небольшого общения ( а иногда и без него! ), точно так же ее насилуют. Такие ситуации мы на-зываем «бытовыми» или « изнасилование знакомыми». (Зарубежные сек-сологи называют их «изнасилования во время свидания» ), В этих слу-чаях жертва – в 99 процентах случаев – в правоохранительные органы не обращается, считая, что из-за своего прихода к нему домой она не сможет доказать факт насилия.
Существует еще и третья группа, мы называем их «случайными насиль-никами». Она принципиально отличается от двух предыдущих, «ядерных» аг-рессоров: они не планируют насилие, они, чаще всего, живут нормальной ин-тимной жизнью и акт сексуальной агрессии совершают под влиянием опьяне-ния, ситуации ( иногда неправильно понятой ). Они, как правило, действи-тельно сожалеют о содеянном. Рой Хэзельвуд, клинический психолог-сексолог из специального отдела ФБР, занимающегося «сексуальными хищниками», предлагает вообще не считать их « истинными хищниками», поскольку их действия не направлялись желанием унизить женщину – они стремились удовлетворить свое сексуальное влечение, тогда как у истинных сексуальных агрессоров мотивы противоправного поступка совершенно иные, не имеющие никакого отношения к чувственному наслаждению. Такого же мнения при-держивается и крупнейший специалист в области сексуальной агрессии Сти-вен Мишо. Он предлагает называть их «симптоматическими насильниками». Эти люди, поскольку никаких мер предосторожности не принимают, попада-ются чаще других.
Нужен ли насильнику секс ?
По этому принципу, по этому признаку мы, специалисты, выделяем две категории «хищников». Первые – истинно сексуальные: возбуждение и эрек-ция для них возможны только в ситуации агрессии, неожиданного нападения: во всех других ситуациях они – полные импотенты. Среди них есть и такие, которые искренне сожалеют и раскаиваются в своем поведении, ищут психо-терапевтической помощи, пытаются лечиться и сами стараются удержаться от насилия. К сожалению, и их попытки удержаться, и наши попытки им помочь оказываются, как правило, безуспешными. Совесть говорит им одно, а «диктатура члена», стремление к сексуальному наслаждению – другое. Они никогда не бьют женщин, только не дают им помешать, воспрепятствовать половому акту. Их жертвы отмечают в них чувственное наслаждение, явное сладострастие, которое иногда даже индуцирует самих жертв. К сожалению, вред, который они наносят, от всего этого не уменьшается ни на йоту. Умст-венные способности у них повыше, и они осуществляют свои нападения после какого-то предварительного знакомства, предварительного общения, как правило, в квартирах, создавая видимость «секса по согласию» и этим сводят риск наказания к минимуму. Таких среди насильников большинство.
Многие из них вовсе не сразу стали агрессорами, а вначале интимной жизни вступали в обычные сексуальные контакты ( но фантазировали о на-силии! ). Потом они открыли для себя, что вступление в сексуальные отно-шения вопреки желанию партнерши возбуждает их во много раз больше, вы-зывает в них мощнейшую эрекцию – и пошли по этому пути.
У Саши, двадцатисемилетнего банковского работника, есть постоянная девушка, настоящая красавица. Но относится он к ней сдержанно, встречается один – два раза в неделю и никаких матримониальных планов не строит. Настоящая его страсть – в другом. Примерно раз в месяц он знакомится с новой девушкой, приглашает их домой, ставил хорошую музыку, предлагал кофе с коньяком. Но прежде чем девушка этот кофе допивает, Саша набрасывается на нее и, не обращая внимания на ее сопротивление, буквально насилует. Сопротивляться ему совершенно бесполезно: хотя он и финансовый аналитик, но три раза в неделю усердно занимается в тренажерном зале и весь состоит из крепко накачанных мышц. После полового девушка немедленно уходит, воз-мущенная, обиженная, часто в слезах. Конечно, она предполагала, что визит к привлекательному молодому парню предполагает интимные отношения, но отношения не в первый вечер, и уж вл всяком случае – после приятной беседы, после предварительных ласк, когда она сама настроится на близость. Девуш-ка понимает, что Саша и не собирался заводить с ней роман, что все его обая-ние было направлено на то, чтобы заманить ее к себе, она безошибочно чувст-вует, что над ней надругались – но почувствовала она это слишком поздно.
Я не раз слышал от моих пациентов, практикующих «скрытые» изнаси-лования, « изнасилования на свиданиях», что они мечтают о нападении и совершении полового акта с незнакомой женщиной, нападении в парке или на улице. И не просто мечтают: вот мой клиент, тридцатилетний Дима, рослый и крепкий парень, менеджер в недвижимости, так же, как и Саша, практикует «домашние» изнасилования. Но… два – три раза в неделю в 10 вечера он вы-ходит « погулять» в окрестностях своего дома в спальном районе Москвы. « Прогулки » его сводятся к внимательному наблюдениями за женщинами, возвращающимися в это время домой по темным улицам и нескольким ближ-ним скверам; Дима как будто примеривается, на какую и в каком месте он мог бы напасть, совершить с ней половой акт и исчезнуть. Ничего подобного Дима в своей жизни не делал и, я надеюсь, не сделает, но мысли о теоретиче-ской и практической возможности такого поступка его волнуют и возбуждают. Он отлично знает все укромные уголки в радиусе двух – трех километров от дома, знает, где он мог бы напасть и где спрятаться. Иногда он стоит или сидит в густых кустах в сквере, неотрывно и вожделенно вглядываясь в проходящую совсем рядом, ничего не подозревающую молодую женщину. Весь он буквально сгорает от желания, огромным усилием воли удерживаясь от напа-дения на нее. Часто Дима берет себя в руки и две – три недели воздерживается от таких «прогулок», иногда он совершает их почти каждый день, несмотря на погоду, несмотря на усталость от работы.
Как жаль, что Рихард фон Крафт-Эбинг, венский психиатр, в 1886 году впервые подробно описавший насильников и постулировавший их низкий интеллект, не может познакомиться с Сашей и Димой – умными, образован-ными и вполне успешными молодыми людьми, но при этом настоящими сек-суальными агрессорами!
Хищники второй категории чувственного наслаждения вообще не полу-чают – ни от насилия, ни от секса вообще. Для них сексуальное насилие – это способ доминировать над женщиной, максимально ее унизить, а половой акт – орудие, средство этого унижения. Психотерапевтам они открыто говорят, что для них близость с женщиной по ощущениям ничем не отличается от мастур-бации. Даже самое минимальное сопротивление женщины неминуемо приво-дит к тому, что они ее избивают. Часто до полового акта дело и не доходит – нападение сводится к избиению женщины. Специалисты называют таких психопатов мизогинистами: от греческого слова гинея – женщина и латин-ского глагола мизере – ненавидеть. Некоторые специалисты пользуются тер-мином « гинекофобия » – страх перед женщинами, но большинство из нас по-лагает, что, хотя этот страх действительно в психике насильника присутству-ет, удельный его вес невелик: и сознательная, и бессознательная сфера их психики переполнена ненавистью к прекрасному полу в целом.
Мне не раз приходилось разговаривать с этими хищниками – и с теми, кто пришел ко мне на прием, и в ситуации судебно-психиатрической экспер-тизы. Эти люди приписывают женскому полу все возможные грехи и пороки: они и ленивые, и глупые, и коварные, и хотят только унижать и эксплуатиро-вать мужчин. Многие из них утверждают, что от женщин ( всех !) исходит ка-кой-то крайне неприятный запах, устранить который невозможно никакими средствами. Впрочем, и к мужчинам они относятся с недоверием и подозри-тельностью, друзей у них нет, образование, как правило, весьма скромное. У них, «уличных» насильников, не было даже подростковой влюбленности, да-же минимального романтического увлечения: их сексуальная жизнь прямо с насилия и начиналась, с насилия в подростковых асоциальных и алкоголизи-рующихся компаниях. В этих компаниях сексуальное насилие являлось делом обычным, повседневным, и они быстро переключались на женщин, случайно попавших в их поле зрения. Нападение на совершенно незнакомую женщину в парке или на улице быстро становились основным способом их действий. На насилие после предварительного знакомства они переключались уже после неприятностей с законом – а часто и не переключались, оставаясь «уличны-ми».
А вот способность к маскировке у них огромная. Беседуя с таким на-сильником, я не устаю поражаться: как могла нормальная, трезвая девушка в первый же день знакомства пойти к такому человеку домой? Да, агрессия не написана у него на лице, в голосе, в походке, в содержании общения! И ка-зался им этот мужчина вполне милым, оживленно разговаривал, с ним было интересно и никакой угрозы в нем они не чувствовали. Но ведь элементарную технику безопасности соблюдать надо было !
Если хищники первой группы как-то выбирают свои жертвы, нападают на женщин молодых и привлекательных, то представители второй насилуют и женщин средних лет ( до сорока ), и внешне неярких, малопривлекательных и потому совершенно не ожидающих нападения.
Мифы и правда о насильниках
Главный миф, существующий в женских ( да и в мужских! ) головках о насильниках: будто насилуют они потому, что на обычную связь с женщиной они не способны. Внешне они непривлекательны, малообразованы, бедны, в профессиональной жизни неуспешны, малоречивы и малообщительны, одеты плохо, « расположить » партнершу к близости не могут…Вот единственное, что им остается – так это брать женщину силой, напав на нее на пустынной улице или оставшись с ней один на один в квартире.
Миф второй: по насильнику видно, что он – агрессор. Мои клиентки – жертвы уличного или «скрытого» насилия, постоянно говорят мне: « А ведь ОН казался мне совершенно нормальным человеком! Я с ним чувствовала себя в полной безопасности! »
Миф третий: « Я сумею убедить насильника успокоиться и со мною этого не делать! Ведь он – тоже человек, а я умею находить с людьми общий язык… »
Миф четвертый: насильники – гиперсексуальны, их переполняет влече-ние, и влечение это столь сильно, что они не в силах дождаться, пока заведут подружку – секс им необходим немедленно.
И пятый миф ( преимущественно в головах мужчин ): насильники напа-дают только на тех, кто их в какой-то степени провоцирует: молодых, при-влекательных, ярко одетых, вызывающе себя ведущих. На скромную женщину они никогда не нападут.
В значительной своей части эти представления о насильниках поддержи-вали и первые исследователи феномена сексуального насилия, начиная от Рихарда Крафт-Эбинга, подробно описавшего этих людей еще в конце 19-го века и приписавшего им « низкий уровень умственного развития». Крафт-Эбингу вторят и многие сексологи семидесятых – восьмидесятых годов два-дцатого века, обнаруживающие у них и невысокий интеллект, и слабый кон-троль над эмоциями, и низкую толерантность к фрустрации – неумение пре-оделевать стрессовые ситуации. Но это неверно даже по отношению к улич-ным насильникам, а уж по отношению к «домашним» совершенно непра-вильно.
И распознать в идущем тебе навстречу прилично одетом и трезвом че-ловеке того, кто через минуту на тебя нападет, абсолютно невозможно. И тем более невозможно распознать такого в милом парне, с которым ты недавно познакомилась, любящем музыку, увлекательно о чем-то рассказывающем, доброжелательном.
Уговорить насильника отказаться от своего намерения удается крайне редко, хотя я и встречал в своей практике такие случаи. Такое возможно не с истинным насильниом, а со «случайным» агрессором, напавшим на вас под влиянием ситуации или винных паров. Как я уже говорил, настоящим на-сильником движет вовсе не сексуальное влечение ( его бы можно притормо-зить !), а гораздо более мощное, выходящее из самых глубин подсознания, стремление унизить жертву – а с этим мощным «драйвом» ( так специалисты называют сильное влечение ) жертве не справиться.
Пятое представление верно лишь в отношении «изнасилований во время свиданий»: здесь яркость девушки какую-то роль играет, хотя и не решаю-щую. А вот «жесткие» уличные насильники действуют не на основании при-влекательности жертвы, а только в зависимости от ситуации: любая женщина, оказавшаяся в «удобной» для них ситуации (уединенное место, темнота и т.п. ) становится их жертвой. «Жесткий» агрессор не насилует конкретную женщину, он унижает женщин как класс. К привлекательности жертвы он со-вершенно равнодушен! Поразительно, но они не могут даже сколь – нибудь внятно описать свою жертву, для них все женщины – на одно лицо.
Гиперсексуальность насильников действительно имеет место – не каждый мужчина сохранит эрекцию в ситуации, когда женщина активно сопро-тивляется – а у них она удерживается иногда в течение десяти минут борьбы. Но эта высокая потенция имеет место лишь в агрессивном состоянии: наблю-дения и исследования показывают, что «домашние» насильники со своими подругами функционируют весьма скромно, а «уличные» вообще сексом практически и не занимаются. ( Клинический психолог Роберт Левин изучил поведение тридцати- тридцатипятилетних белых американцев, отсидевших за сексуальные нападения от семи до десяти лет. Выйдя на свободу, они, как правило, создавют некое подобие семей, но интимные отношения в этих «семьях» имеют место не чаще шести раз в году, они короткие и скучные !)
О п а с н о с т ь в о з р а с т а е т
Многочисленные современные исследования феномена сексуальной аг-рессии, проведенные в самых разных странах, показывают: насильников мед-ленно, но верно становится больше, возрастает и число нападений, которые они совершают. Растет и число уличных нападений, и количество «домаш-них». Ученые спорят относительно причин этого увеличения. Уильям Пре-ндергаст полагает, что все дело в возросшей сексуальной стимуляции, обру-шивающейся на современного человека: журналы, телевидение, интернет. Рой Хэзельвуд утверждает, что виной всему сочетание парникового эффекта с утончением одежных тканей: потенциальные насильники видят и соприкаса-ются с большим числом полуобнаженных женских тел и их до поры до време-ни контролируемое желание силой овладеть сексуально привлекательной женщиной становится неконтролируемым – и они совершают проступок, а то и преступление. Стивен Мишо изучил более трехсот молодых мужчин, при-знанных «частично виновными» в т.н. «домашних изнасилованиях» и устано-вил, что решающую роль в их переходе от фантазий насилия к реальным дей-ствиям играет Интернет, а именно просматривание садистских сайтов и бесе-ды в соответствующих чатах. Каждый из исследователей приводит достаточно убедительные аргументы в пользу своей концепции.
Особенно убедительно выглядят доводы Роя Хэзельвуда, клинического психолога ФБР, располагающего самыми подробными сведениями об актах сексуального насилия на всей территории Соединенных Штатов и сумевшего проанализировать их с помощью самых современных математических мето-дов. Рой показал, что число изнасилований ( особенно уличных! ) в крупных городах США увеличивается пропорционально увеличению температуры воз-духа, к тому же оно существенно выше в ясные, а не пасмурные дни. В такие дни женщины одевает легкую, иногда чрезмерно легкую и прозрачную одежду, вызывая у потенциальных насильников сильное возбуждение. Изучая преимущественно серийных насильников, Рой установил, что свое первое на-падение они, чаще всего, совершили в самый жаркий день лета или в следую-щий после самого жаркого дня. Обладая огромным опытом исследования личности агрессоров, Рой утверждает, что именно созерцание реальных «по-луобнаженных» женщин, «раздевшихся» по случаю жары, на улицах и в транспорте, а вовсе не картинок в журналах и Интернете, побуждает агрессо-ров к конкретным действиям. ( При этом до сексуального исступления их до-водят одни женщины, а насилуют они других, не обязательно так легко одетых! ). Роль печатной продукции и тем более Интернета этот исследователь категорически отрицает, доказывая, что «уличные» насильники к каким-либо изображениям женской красоты в журналах и Сети абсолютно равнодушны, а «домашние» почти равнодушны. По данным этого специалиста, если жара в Филадельфии или Чикаго стоит десять – двенадцать дней подряд, то число нападений увеличивается с каждым днем, достигая максимума в последний день жары.
Сексологам хорошо известно, что в жару увеличивается и сексуальная активность «нормальных» людей, даже супружеских пар с большим стажем, со стажем более семи лет, в интимной жизни которых давно царит « сексуаль-ная пустыня ». Причем эта активизация интимной жизни максимально вы-ражена в районах конечных станций метро, с огромными толпами пассажиров и соответствующей давкой, непрерывными тесными соприкосновениями мужчин с женскими телами. Широко известны, к примеру, данные крупного специалиста в области психологии и сексологии супружества Ари Киева: в изученных им парах, проживших вместе пятнадцать и более лет, интимные от-ношения случаются пять – шесть раз в году, при этом четыре сексуальных контакта происходят в четыре самых жарких недели года.
Группы сексологов США и Канады, совершенно независимо друг от друга, в многотрудном исследовании пытались выяснить: увеличивает ли число изнасилований демонстрация по ведущим телевизионным каналам художест-венных фильмов со сценами сексуальной агрессии? Такой связи они не обна-ружили.
То обстоятельство, что на душу населения в больших городах ( с числом жителей свыше 2-х миллионов ) агрессоров формируется в четыре раза больше, чем в маленьких, тоже подтверждает концепцию Роя Хэзельвуда. Ко-нечно же, и насильники из городов небольших мигрируют в города крупные: мегаполисы открывают для них возможности несравненно большие, чем про-винциальные города, где их « вычислят » достаточно быстро. Мегаполисы об-ладают притягательной силой не только для насильников, а практически для всех извращенцев, но для насильников – особенно. Жизнь в огромном городе требует от каждого из нас, а в особенности – от женщин, определенной осто-рожности, соблюдения «техники безопасности», но молодые и неопытные женщинами этой « техникой безопасности » чаще всего пренебрегают.
Откуда взялись насильники ?
Фантазии о сексуальной близости с незнакомой привлекательной женщи-ной возникают в голове практически каждого подростка в так называемые « тестостероновые годы » – в основном с 15 до 19 лет. Причина тому – высочай-шая концентрация половых гормонов в организме подростка, превышающая таковую у взрослых в три, а то и в четыре раза, а также несформированность механизмов контроля влечений. При столь высоком уровне тестостерона, к тому же часто спонтанно и мгновенно поднимающемся, подросток не может фантазировать о нежности, о предварительных ласках, длительной прелюдии к самой пенетрации; в его фантазиях доминирует т.н. «немедленное облада-ние» женщиной. В грезах он рвет на ней одежду и, переполненный сексуальной силой, мгновенно ей овладевает… И такие фантазии переполняют подростка практически ежедневно на протяжение четырех – пяти, а то и шести лет !
У 99% зрелых мужчин главным последствием подростковых агрессив-ных фантазий выступает нелюбовь к предварительным ласкам, стремление свести их к минимуму и побыстрее перейти к пенетрации – непосредственно к половому акту. Эта черта мужского поведения в сексе доставляет нашим под-ругам гораздо больше трудностей и неприятностей, чем, к примеру, склон-ность к изменам. На приеме у врача-сексолога отсутствие или недостаточ-ность прелюдии, т.н. « немедленный секс » ( а то и секс с элементами агрессии !) – главная жалоба, которую предъявляют наши клиентки к своим постоян-ным партнерам.
Характерная особенность таких фантазий состоит в том, что в них молодая женщина вначале испугана, но затем, потрясенная сексуальным могуществом подростка, начинает испытывать яркое наслаждение, достигает разрядки и влюбляется в партнера или, как минимум, испытывает к нему нежность и благодарность. Никакого желания унизить женщину в этих фантазиях нет, а есть лишь желание насладиться ее красотой и доставить радость ей. С возрастом эти фантазии постепенно уходят и у зрелого мужчины наблюдаются очень редко – хотя иногда имеют место.
Для того, чтобы эти фантазии воплотились в реальные действия, нужны особые условия воспитания в родительской семье. Удивительно, но абсолют-ное большинство этих «хищников» выросли в полных семьях. Исследования т.н. « ядерных » семей насильников показывают, что чаще всего ( практически всегда ) в них имеется жесткий, иногда просто жестокий отец, систематически унижающий сына с самых ранних детских лет, и мать, не препятствующая жестокому обращению с сыном, не защищающая его. Как правило, она и сама подвергается жестокому обращению со стороны мужа, в том числе и в интимной сфере, покорно это переносит, формируя в сыне глубокое не-уважение к себе, пренебрежительное и презрительное к себе отношение.
В детские и подростковые годы у будущих насильников обнаруживается чувство страха и ощущение собственной ничтожности перед отцом. Порази-тельно, как много людей, осужденных за сексуальные нападения на женщин, в детстве попадали в поле зрения психотерапевтов и психоаналитиков, были тщательно и всесторонне обследованы, проходили курс психотерапии. К пси-хотерапевтам их приводили родители или учителя, и поводом для обращения были не только вспышки жестокости по отношению к сверстницам или роди-телям, но и состояния страха или подавленности, из-за которых у них снижа-лась успеваемость, они пропускали школу. Все иследователи детства насиль-ников отмечают полное отсутствие у них друзей, поскольку их отношения со сверстниками очень быстро прерываются из-за их стремления доминировать в дружбе, неприспособленности к партнерским отношениям, агрессивности. Вспышки агрессии уже в детском возрасте возникают по ничтожным поводам: их контроль над сильными эмоциями ( аффектами ) необычайно низок.
Как я уже говорил, у будущих агрессоров не возникает свойственная юношам влюбленность, их отношение к прекрасному полу с самого начала презрительное и жестокое – словом, мизогинистское. Максимальная отда-ленность эмоциональной привязанности от секса, отношение к сексу лишь как к удовлетворению физиологической потребности – вот общая черта всех насильников. ( А вот воры и даже грабители вполне способны на настоящее любовное чувство, хотя не всегда длительное, у них бывает и романтическая любовь, и эмоциональная привязанность ).
Только небольшое количество сексуальных насильников выросли в не-полных семьях, воспитывались одинокой матерью, которая жестоко с ними обращалась. Именно этот сюжет: жестокая мать, в одиночку воспитывающая сына – любимая тема сценаристов Голливуда, создавшего огромное количест-во фильмов о насильниках. Но научные исследования говорят нам, что Гол-ливуд далек от реального положения дел, что в формировании личности на-сильника решающую роль играет вовсе не мать, а отец.
В последние годы усилиями многих психотерапевтов, психоаналитиков и сексологов удалось установить, что абсолютное большинство «уличных» аг-рессоров свой первый ( или первые! ) акты насилия совершают в «домашней» ситуации, а потом, убедившись в своей безнаказанности, « входят во вкус ».
Уильям Прендергаст в 1996 – 98 годах изучал поведение насильников, освободившихся из мест заключения после первой «отсидки». Для своего ис-следования он отобрал несколько сотен «хищников» от 30 до 35 лет, белых и афроамериканцев и сформировал две группы: одна состояла из тех, кто был осужден за «изнасилование на свидании», вторая – из «жестких уличных» пре-ступников. Из двухсот мужчин первой группы через три года за решеткой оказались только 16 человек, большинство – все за те же действия. А вот из 200 «жестких» преступников за это же время были осуждены около 160 чело-век, половина – за новый эпизод сексуального насилия, другая – за нанесение тяжких телесных повреждений, т.е. за драку. Тезис психоаналитиков, что сек-суальное насилие – это психологическое расстройство, сформировавшееся в детском возрасте и коренящиеся в глубинах подсознания, следовательно – практически не поддающееся коррекции, нашел блестящее подтверждение.
А криминалисты уже довольно давно доказывают, что из всех разновид-ностей преступников за решетку, совершив новое преступление, быстрее всего и чаще всего возвращаются именно насильники, а карманные воры – только на втором месте. Многие специалисты в области криминальной психологии, например, Эли Коулмен, настаивают, чтобы «жестких» насильников, психологическое обследование которых убедительно доказывает наличие в их подсознании мощного стремления к насилию над женщиной, не освобождали полностью, а принуждали жить в особых помещениях ( где живут освобожденные условно ) под ежедневным присмотром полицейского психолога.
С у п е р х и щ н и к и
Значительная часть хищников, «промышляющих» в Москве или другом мегаполисе, живет в пригородах или даже в городах и городках, удаленных на 100 – 200 километров. Они нападают на женщину и тут же, мгновенно, по-следней электричкой уезжают из мегаполиса. Разыскать их практически не-возможно; прежде чем попасть в руки правосудия, они совершают до сотни изнасилований. 95% из них вообще остаются полностью безнаказанными, и прекращают свои «набеги» только с приходом старости и падением половой потенции.
Мы знаем о таких «суперхищниках» только от тех из них, кто, в силу случайного стечения обстоятельств, все же попался, а также от их родных, по-дозревающих их в подобных преступлениях. За тридцать лет моей практики я лишь четыре раза лично сталкивался с такой информацией: в одном случае это был сам бывший насильник, в 45 лет заболевший климактерической де-прессией ( у мужчин она тоже бывает! ) и в доверительном общении расска-завший мне о 14 (! ) эпизодах, протекавших по описанному мною сценарию. Искренность клиента не вызывает у меня никаких сомнений. В двух случаях о таком человеке мне рассказали матери, в одном – сестра, но все они остава-лись полностью анонимными, наши беседы происходили, естественно, с глазу на глаз, и принять какие-либо меры у меня не было никакой возможности.
О существовании таких « суперхищников» сообщают священнослужители, получившие эти сведения на исповеди и лишенные возможности назвать имена преступников и вообще говорить об этом сколь-нибудь подробно. О них довольно хорошо известно в криминальной среде, располагающей своими ис-точниками информации. Преступный мир знает ночную жизнь большого го-рода гораздо лучше, чем психотерапевты с учеными степенями, и они видят странных мужчин, стремящихся держаться незаметно и поскорее исчезнуть из мегаполиса.
Т р а в м а н а с и л и я
Жертв насилия так много, так сильно травматическое воздействие сек-суальной агрессии на жертву, что существует даже специальный раздел пси-хологии и психотерапии, посвященный и изменениям в психике, и помощи женщинам – жертвам: виктимология – учение о жертвах. Известно, что сексу-альное насилие является экстремальным жизненным событием, вызы-вающим у подавляющего большинства пострадавших посттравматическую стрессовую реакцию, сходную с той, что наблюдается у людей, перенесших катастрофы, землетрясения, автокатастрофы, наконец, массированные бом-бежки. Но в последние десятилетия мы, специалисты, приходим к мнению, что травма изнасилования существенно отличается от классического по-сттравматического синдрома, отличается и своей силой, и длительностью, и специфическими последствиями для личности. Доказано, что травма особен-но сильна у жертв «жестокого», внезапного насилия незнакомым мужчиной, а при «изнасиловании на свидании» ее преодолеть легче.
Меня, опытного психотерапевта, всегда поражает, что травма насилия практически одинаково сильна и для невинной девушки без какого-либо жиз-ненного и сексуального опыта, и для зрелой «львицы» с большим опытом, которой и самой случалось – в порыве страсти – отдаваться малознакомому мужчине через час после знакомства. У «львицы», возможно, было пятьдесят сексуальных партнеров, но, несмотря на этот опыт, насильник оставил в ее психике ужасный след. «Принудительный» секс одинаково унизителен для всех женщин, независимо от степени зрелости.
Психоаналитики полагают, что расстройство, переживаемое женщиной, обусловлено символическим значением принудительного полового акта: во-преки ее воле, член проникает внутрь ее тела, в самую интимную, самую зна-чимую для нее часть тела. Исследования Гейл Абарбанел показывают, что о самой распространенной бытовой травме – переломе лучевой кости в класси-ческом месте ( она повсеместно случается с нами в гололед ) – женщина пол-ностью забывает через полгода: уходят из памяти обстоятельства и подробно-сти травмы, забывается, как длительно сохранялись болевые ощущения – а они сохранялись не менее недели, отзвуки травмы исчезают из ассоциаций и сновидений. Но даже о «неосложненном» уличном изнасиловании ( т.е. не со-провождавшемся угрозой для жизни, побоями, половой инфекцией ) она в те-чение нескольких лет помнит во всех подробностях, элементы этого события остаются в ее сновидениях даже через пять лет !
Мы достаточно хорошо знаем так называемые «ближайшие» последствия нападения: депрессию, страх, отчаяние, чувство вины и стыда. Разработаны и методы и приемы психотерапевтической помощи таким женщинам; и наблюдения психотерапевтов, и независимые исследования показывают, что из всех психотерапевтических методов самым эффективным методом помощи является арест и судебное наказание агрессора. Настоящее улучшение состоя-ния женщины наступает тогда, когда она видит, как осужденного насильника увозит тюремная машина, увозит далеко и надолго. Но для того, чтобы эта ра-дость случилась, необходимо заявить об изнасиловании в правоохранитель-ные органы, пройти крайне неприятную процедуру обследования, выдержать не менее нагрузочную процедуру суда.
На суде адвокат «хищника» будет доказывать, что все произошло «по со-гласию», что жертва сама «завлекала» этого мужчину, чуть ли ни приставала к нему, а теперь, обиженная неизвестно на что, требует наказания невиновно-го. Мне не раз приходилось присутствовать на подобных судах в качестве экс-перта, и я знаю, насколько тяжело женщине выслушивать «убедительные» речи адвокатов о том, что она сама является чуть ли ни проституткой, ним-фоманкой, готовой заниматься любовью с утра до вечера в любом месте.
К а к в е с т и с е б я с н а с и л ь н и к о м ?
Как я уже говорил, в случае «изнасилования на свидании», когды вы хоть как-то знаете человека, требующего от вас секса, защищаться можно и нужно. В этой ситуации вашей жизни и физическому здоровью опасность не угрожает, и вы можете кричать, звать на помощь, царапаться, пытаться убежать из квартиры или машины.
Но если хищник напал на вас в парке, сквере, на темной улице, в подъезде или лифте, и вы видите, что это – истинный насильник, и помощи ждать не приходиться – не оказывайте сопротивления. Вы никогда заранее не знаете степень агрессивности насильника, степень его внутреннего гнева, направ-ленного на женщину. Очень возможно, что насильник только и ждет вашего сопротивления, чтобы вас избить, искалечить, а то и убить. Поэтому покорно отдайтесь ему и даже сделайте вид, что вам это как-то приятно или, по край-ней мере, не очень противно – это умерит его агрессивность. Помните, что в этой ситуации у вас только одна – единственная задача: остаться живой и неискалеченной, а все, что вы думаете и чувствуете об этом хищнике, вы вы-скажете потом.
В моей практике были несколько замечательных молодых женщин, на которых нападали насильники, в предыдущих своих нападениях изби-вавших свои жертвы. Напавший на Катю, студентку 6-го курса мединститута, в одном случае даже убил женщину – это выяснилось в ходе следствия. Но эти мои клиентки, собравшись с силами, вели себя покорно ( Катя, ощущая опас-ность для жизни, даже как-то улыбалась ) и избежали избиений.
Первое, что нужно сделать после нападения – это добраться домой и по-звонить, а затем и придти в Службу психологической помощи. Сегодня в крупных городах нашей страны существуют специальные Службы для жертв насилия ( «Сестры», «Анна» и т.д.), а уж «Телефон Доверия» есть и в неболь-ших города. Никому, кроме родителей, о случившемся не рассказывайте – ниже я объясню, почему.
Т р и с о в е т а с е к с о л о г а
Главная прелесть сексуальной агрессии для самих агрессоров и состоит в ощущении безнаказанности: жертва стыдится обратиться к закону, насиль-ник, опьяненный своей властью над ней ( а именно это для него и важно! ), продолжает свои «подвиги». Поэтому я в психологической помощи жертве, когда речь идет о «насилии во время свидания», настаиваю на обращении в правоохранительные органы. Да, это тяжело, но отсутствие таких действий для жертвы еще тяжелее. Насильник же, оставшийся безнаказанным, обяза-тельно совершит еще не одно преступление. Когда же случилось «уличное» насилие и найти «хищника» невозможно, то, во избежание огласки, лучше хранить молчание. Знаю, что психологи, работающие в Центрах помощи жертвам насилия, настаивают на таком обращении в любом случае, но – по-верьте моему более чем тридцатилетнему опыту врача-психотерапевта, при невозможности наказать преступника это принесет только вред.
Необходимо обращаться в правоохранительные органы, и необходимо обратиться к психотерапевту – врачу или психологу, лучше опытному. Но при всей вашей потребности поделиться случившимся не нужно рассказывать об этом подруге – даже самой близкой, а тем более не столь близким. В глазах большинства людей ( за редким исключением ) изнасилование – вовсе не зем-летрясение, не авиа- или автомобильная катастрофа. Конечно же, они сочув-ствуют вам, они осуждают агрессора, но при этом в своей практике я постоян-но сталкиваюсь с тем, как подруги и знакомые жертвы – не все, но многие -допускают высказывания вроде: «Не нужно было возвращаться домой в 11 вечера…», «Не нужно было садиться в эту машину...», « Зачем ты пошла в гости к малознакомому человеку …?» Они, эти друзья и знакомые, все же предполагают какую-то вину, какую-то ответственность жерт