Этот пост я написала достаточно давно. Решила разместить его здесь, так как периодически в этом сообществе, да и не только в этом, меня спрашивают, почему я считаю протестантские течения сектой, почему ушла из протестантизма и т д. В качестве ответа на эти вопросы размещаю здесь это свое письмо, адресованное к друзьям-протестантам.
Внимание! Предупреждение! Я пишу именно для интересующихся этой темой, для тех, кому актуальны подобные вопросы, комменты вообще на тему «нужна ли религия, а я не верю, и т д» — буду удалять, чтобы не загружать комментарии лишней информацией. простите.
Почему я стала православной
Я пишу это в первую очередь для протестантов. Для всех моих друзей, знакомых, просто людей, с которыми я была все эти восемь лет и которых удивил мой уход из протестантизма. Возможно, мне следовало написать все это сразу, как только я приняла решение уйти, – а именно в ноябре 2010 года –однако тогда я была слишком растеряна, было много эмоций, много слез, и, конечно, был страх, что большинство не поймут и сделают свои выводы относительно моего решения. Понимаю, насколько дико звучит для протестантов сам факт, что кто-то, узнав «истинную веру», вдруг решил податься к идолопоклонничеству и мертвым традициям (именно так мы, протестанты, понимаем православие). Для многих, включая и меня раньше, уход из протестантской церкви означает только одно – человек остыл, потерял Божий огонь, пошел на компромисс с миром и т. д.
Именно поэтому я и решилась на это письмо. Возможно, кто-то увидит в этом мою попытку оправдаться, пусть так. Просто хочу объяснить все те причины, из-за которых я больше не могу быть протестанткой.
Мое знакомство с православием. Почему я начала задумываться
Все началось в 2008 году. Гуляя по темам одной из христианских групп, я натолкнулась на дискуссию между православными и протестантами. Как обычно это бывает, протестанты обвиняли православных в поклонении иконам, свечам, мощам и т. д. На тот момент мое представление о православии было в полном соответствии с тем, что рассказывают о нем протестанты – я видела во всем обряды, традиции, Библию православные не читают, а собственные непонятные предания ставят выше Писания. Я, как и большинство протестантов, считала, что именно протестантская церковь является по своей сути и духу прообразом церкви первоапостольной. Потому я тоже ввязалась в этот диалог, нисколько не сомневаясь, что православным не удастся привести никаких более менее логичных доводов на основе Библии. После нескольких моих постов ко мне в аську постучался юноша, который весьма миролюбиво предложил мне объяснить все то, что меня интересует. Я была не против. Первые наши разговоры крутились вокруг избитых тем: почему иконы, если «не сотвори никакого изображения», зачем молитвы за усопших, если каждый человек на земле делает свой выбор, что еще за мощи и святые, это ведь идолопоклонничество и так далее. Я не буду сейчас останавливаться на том, как православные объясняют эти моменты, так как любой из нас при желании легко может изучить православный взгляд на эти вопросы. Хочу остановиться на другом, на том, что я увидела тогда очень явно: то, что мы говорим о православии и само православие – это небо и земля. Какой бы вопрос я не подняла на обсуждение с Сашей, все он объяснял очень четко, логично, а главное – и мне, как протестантке, это было очень важно – с помощью Писания. Нигде я не увидела ни противоречия с Библией, ни расхождения с ней. Однако это, конечно, никоим образом не пошатнуло во мне веру в протестантскую церковь.«Какая разница, как мы верим, — думала я, — ну у одних так, у других эдак, главное, что все мы верим в Христа и в Его жертву, этого достаточно». Да и к тому же по многим вопросам у нас с Сашей были одинаковые мнения, на что я ему непременно указывала: вот видишь, мы думаем одинаково, а тем не менее, я ведь протестантка! Один раз он сказал мне «Да какая ты протестантка, ты по духу православная». Мне было очень удивительно это слышать, потому как я действительно считала себя протестанткой насквозь, все в протестантизме мне было близко, понятно, все было своим.
Однако Саша не только объяснил мне во что верят православные, но и задал некоторые вопросы, на которые я не могла найти ответа…
Например, если для понимания замысла Бога достаточно одной Библии и не нужно Предание, то почему все протестанты не понимают ее одинаково? Откуда в протестантизме так много течений, сходящихся только в одном – что уних «полное Евангелие»?
Если Церковь – это столп и утверждение истины, то почему каждая протестантская деноминация учит по-разному, а часто и противоположно друг другу? Мы допускаем, что вот так по разному открывается Дух Святой? Если говорить прямо: то вот, например, харизматы, которые не мыслят себя без молитвы на иных языках и вот баптисты, которые считают подобные харизматические практики оккультизмом. Если правы и харизматы, и баптисты, то значит Дух Святой противоречит Сам Себе. Если же такого быть не может, то правы либо баптисты, либо харизматы… По-другому никак. Но и те и другие говорят, что их учение основано только на Библии.
Размышляя обо всем этом, у меня, конечно, случился кризис. Однако я определила для себя сразу: из своей церкви я уходить не собираюсь. Я там стала христианкой, а значит и вопрос о истинности пятидесятников вообще стоять для меня не может. Просто нужно найти какое-нибудь удобное и логичное объяснение, почему у нас все именно так. Одно я понимала очень отчетливо: невозможно принимать и православие, и протестантизм, как это предлагают современные экуменисты. И дело не в том, что православные прямо заявляют о своей истинности. Дело в том, что слишком у нас все разное, и по духу, и по основополагающим вопросам учения. Думать, что Дух Святой открыл, к примеру, православным иконопочитание, а нам, протестантам, наоборот, внушил, что это идолопоклонство – абсурд. Где-то говорит не Дух Святой.
Однако сказать, что в православии нет истины, я не могла. Хотя и очень хотела. В конечном итоге, я удовлетворилась примерно следующим: мы (люди) не сможем здесь на земле до конца понять замысел Бога. Поэтому главное – это верить в Христа, соблюдать заповеди и не вникать, кто прав, а кто не прав.
С Сашей мы потом перестали общаться. Это была моя инициатива, но он не возражал, так как я сказала ему четко – православной я не стану.
К чему я пришла
Я вот сейчас очень честно хочу ответить самой себе на вопрос: кем я была все эти два года до того, как окончательно принять решение вернуться в православную церковь? Сейчас среди протестантов любого направления очень популярно заявление «я просто христианин, не отношу себя ни к какой деноминации. Главное – это то, что нас объединяет Иисус Христос». Но при первом же вопросе, где у протестантов нет единства, этот «просто христианин» будет высказывать точку зрения своей церкви или пусть даже свою точку зрения, тут уже не важно, важно, что «просто христианином» можно быть только на словах. Мне же было необходимо понять, кто я. Конечно, не православная, о православии я вообще не хотела больше ни знать, ни слышать. Но была ли я протестанткой? Я пыталась разговаривать об этом со своими друзьями-протестантами, но быстро оставила эту идею, потому что либо слышала мягкое «Да ладно, Свет, главное, что ты с Христом, все круто!», либо более твердое «Ты что, не была на школе АВС? Может тебе опять туда походить?». Я была и на АBС, и на нашей библейской школе, однако ответов на мои вопросы там не было. Я оставалась в церкви, старалась служить, по-прежнему ездила на все протестантские конференции, слеты и фестивали. И просто попыталась загнать как можно дальше внутрь все то непонимание, которое у меня было. Я не хотела копаться до конца еще по одной причине – я понимала, что мне нужно будет принять какое-то решение. А уходить из протестантской церкви мне очень не хотелось. Перестать быть протестанткой – это просто поменять всю свою систему координат, потому я готова была цепляться за любой довод, который помогал мне остаться в своей церкви. А доводов было много, и не важно, что вся их суть сводилась к одному «Мы верим, потому что мы так верим, не понимаешь, как это – молись, Бог откроет».
Что случилось
Мое вторая встреча с православными произошла, можно сказать, так же внезапно, как и первый раз. Случайная дискуссия в интернете, которую я читала уже одним глазом, так как почти все, о чем там говорилось, было мне знакомым, понятным, через многое из этого я уже прошла. Однако были там и такие вопросы, которые мы с Сашей по каким-то причинам не обсуждали глубоко. Это вопросы Писания и Предания, а также что есть Церковь.
Итак, у протестантов все по Библии, Предания мы вообще не рассматриваем, либо рассматриваем с оговоркой «если они не противоречат Библии».Однако Библия, такая, какая она есть, не свалилась на нас с неба, не появилась сразу в I веке христианства. Тот канон, который мы читаем, который называем Словом Божьим, которым пастор машет каждое воскресенье с кафедры, был составлен в IV веке. И установила его именно та церковь, которая по нашему, по-протестантски, уже была идолопоклоннической, так как молилась за умерших и святым, почитала иконы, имела святыни, крестила младенцев и так далее. Если же Церковь в то время заблуждалась, как она могла составить правильный канон Писания? Мы верим, что людьми тогда на Соборе руководил Дух Святой. Так как же Он ими руководил, если все они практиковали в нашем понимании ужасные вещи? Не правильнее ли будет думать, что и канон тогда составили как попало?
Я все-таки была далека от мысли, что Церковь составила неправильный канон. Поэтому я просто начала изучать все то, во что верила Церковь первых веков. Все, во что верил Лютер. Все, во что верят современные харизматы. Огромным открытием для меня было то, что Мартин Лютер учил крещению младенцев, тогда как у пятидесятников и баптистов уже этого нет и в помине. Эта изменяющаяся со временем догматика меня просто поразила. И, читая труды ранних христиан, я пришла к выводу о котором я уже смутно догадывалась – то, во что верила Церковь первых веков и то, во что верят современные протестанты – небо и земля. Если просто взять Библию, вырвать из нее кусок и трактовать, как захочется – получается именно то, что мы видим в протестантизме, огромное количество мнений и течений, не сходящихся друг с другом даже по основополагающим вопросам. Но Библия составлена Церковью – а значит и понимать ее нужно так, как понимали Отцы Церкви. А то, что понимали они ее совсем иначе, чем наши современные лидеры и проповедники, увидеть очень легко. Я обнаружила, что на самом деле нет никакого конфликта между Писанием и Преданием, как привыкли думать протестанты. Есть разное понимание Писания. Православная Церковь понимает Писание так, как понимали его Отцы Церкви, протестанты понимают так, как понимали его все наши основатели течений.
И следующий вопрос, который встал передо настолько же остро – что есть Церковь. Если просто собрание верующих в Христа людей, независимо от того, как они учат, то приходится согласиться с тем, что Дух Святой открывается в каждой такой группе по-разному, иногда и вообще противоположно. Если же Церковь – это столп и утверждение истины, то должна быть и одна догматика, причем одна единственно верная. Конечно, такое понимание идет вразрез с идеями экуменизма. Но на тот момент русло экуменизма волновало меня значительно меньше, чем желание понять, что есть Церковь Христа.
Так появился вопрос апостольской преемственности, а именно: я узнала, что православная церковь ведет свою историю с апостолов и до наших дней через рукоположение. Наконец-то мне стало понятно, почему православные говорят, что им 2000 лет. Во-первых, потому что у них есть преемственность (все эти данные тоже очень легко найти). Во-вторых, православное учение абсолютно едино с учением Отцов Церкви первых веков. И в догматике, и по своему Духу.
Для протестантов законное рукоположение ничего не значит, во-первых, потому что у нас его нет, а во-вторых, мы видим в этом мертвую традицию – подумаешь, возложили руки и передали право священнодействовать, да какая разница, Дух дышит, где хочет. Я рассуждала именно так. Однако в Библии мы нигде не видим примеров самочинного священства, даже апостол Павел, которого призвал непосредственно Бог, присоединился к апостолам, а не создал какую-то свою отдельную группу. И смотря на историю Церкви первых веков, я увидела, насколько важным для христиан всегда было законное священство. Никогда христиане первых веков не учили так, как учат современные протестанты.
И, наконец, последнее – Христос сказал «Ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою и врата ада не одолеют ее» (Матф. 16:18). И протестанты верят, что при учениках Христа христиане были на должном уровне, хранили чистоту веры, но вот прошло несколько веков, и Церковь ввела обряды, идолов и так далее. И только с появлением Лютера, мир, наконец, увидел какой должна быть Церковь Христа. Мне действительно было интересно узнать: мы верим, что Церковь умерла и возродилась только в XVI веке? Получается Церковь около 10 веков была одолена вратами ада? Если верить словам Христа, то ответ будет «нет». Какая же необходимость была Лютеру создавать свою церковь? Какая необходимость была потом баптистам создавать свое учение и свою трактовку Писания, уже отличную от Лютера, потом адвентистам, пятидесятникам, харизматам и так далее. Библия, которую так превозносят все протестанты, очень строго говорит о расколах. «Да будут все едино, как ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17:21), молился Иисус. Что если Бог не с такой легкостью посмотрит на все наши разделения, как смотрят на это все протестанты?
Я стремилась изучить все мнения, доводы и в пользу протестантизма и против, так я нашла книгу бывшего баптиста Сергея Кобзаря«Почему я не могу быть баптистом и вообще протестантом». Не хочу обсуждать конкретно эту книгу, просто скажу что все, что он пишет о своих поисках близко и понятно именно по той причине, что он сам через все это прошел. В этой книге есть объяснения всех тех моментов в православии, которые так непонятны протестантам. Конечно, можно отвергнуть и не читать уже из-за одного словосочетания «бывший протестант», однако, думаю, если вы искренно верите, что истина в протестантизме, то истина не боится проверки.
Мое решение
Я не хотела уходить. Весь протестантизм с его домашней уютной атмосферой, с хорошим теплым общением, с крутыми проектами и креативными людьми был мне близким и понятным. Поэтому я продолжала цепляться, наверное, уже по инерции. Хотелось поговорить с кем-нибудь всесильным и всезнающим из церкви. Но я пошла к пастору. Решила, что так будет правильнее и честнее, он же пастор, к нему и все вопросы. Все эти дни, посвященные поискам, я не только рыдала, но и читала, анализировала, сделала табличку с графами «во что верят православные», «во что верим мы». Хотелось обсудить все. Хотелось ответов на вопросы. Я не предупредила пастора заранее о том, почему я хочу с ним поговорить, потому мои вопросы показались ему немного странными. Он сказал, что никогда не изучал так подробно православие, и в принципе оно ему не важно, а важна Библия. Что действительно очень много мнений, и Библию можно трактовать как угодно, поэтому нужно опираться на откровение Святого Духа внутри. Что вся эта преемственность, разные трактовки, согласие или несогласие с Отцами Церкви – второстепенные вопросы, главное, откровение Святого Духа.
Если до этого разговора у меня и была какая-то призрачная надежда, что у протестантов есть какие-нибудь веские неоспоримые доводы, пусть не сильнее, но хотя бы на том же уровне, что и у православных, то после я поняла одно: мне нужно принять решение, и либо отвергнуть православие, на этот раз до конца, либо наконец-то смириться и вернуться в Его Церковь.
Я попыталась связно и обстоятельно изложить все то, что со мной произошло. Не знаю, с какими чувствами вы читаете все это. Тогда, в ноябре, мне было очень страшно, что я потеряю тех людей, которые мне очень дороги. Однако и тогда, и сейчас, я всегда открыта к диалогу и к любым вопросам. Конечно, поняли не все.
Самые частые мнения звучали примерно так:
В православии ты не будешь служить, твое христианство станет номинальным
Желаю вернуться тебе в истинную веру
В православии тебе тоже скоро что-то не понравится, ты и оттуда уйдешь
Ты никогда и не была христианкой, раз приняла такое решение
На это хочу сказать одно: если кому-то кажется убедительным тот вариант, что я просто так ходила 8 лет в протестантскую церковь, а потом прикрылась православием, чтобы сбежать — даже не буду с этим спорить. Самое главное, что Господь видит мое сердце и душу.
Вместо P.S.
Протестанты всегда ищут то, что людей объединяет, а не разъединяет, и это хорошо. Однако когда вопрос заходит о том, во что верить, невозможно идти путем компромиссов, выбирать любую какую угодно церковь. Иисус сказал «Я есть путь и истина и жизнь» (Ин. 14:6). Сказал очень определенно. Потому и для меня стало однажды важным, жизненно важным понять где именно Церковь, основанная Христом. И как бы я не уважала и хорошо не относилась к нашим пасторам и проповедникам, если встает вопрос кому верить: им или подвижникам первых веков, я выбираю последнее.
Я не утверждаю, что спасение возможно только в Церкви. Все мы находимся в разном положении перед Богом, кто-то искренно верит в заблуждения протестантов, и есть надежда, что Бог здесь будет смотреть на дела и сердце человека. Но сознательно отвергать открывшуюся истину — из-за удобства, комфорта, страха перед людьми, чего угодно — вот это страшно. То, что я, зная чему учила Церковь первого века, видя, насколько далеко от этого ушли протестанты, все равно искала зацепки, чтобы мне остаться — вот сам этот факт уже много мне сказал о моем основании, о том, чего я на самом деле ищу. В какой-то момент просто поняла, что устала бороться. Что просто хочу смириться перед Ним.
И для меня уже великая милость и чудо, что Бог обратился ко мне не один раз, но спустя уже два года после моего сознательного решения остаться протестанткой, вновь вернул к тем же самым вопросам…
«Я покраснел от стыда и обрадовался, что столько лет лаял не на Православную Церковь, а на выдумки плотского воображения. Я был дерзким нечестивцем: я должен был спрашивать и учиться, а я обвинял и утверждал… Учит ли Твоя Церковь Истине, я еще не знал, но уже видел, что она учит не тому, за что я осыпал ее тяжкими обвинениями» Блаженный Августин.
Это все.
