Мои роды в МОПЦ г.Балашихи

ПДР моих родов была 15 сентября. Заканчивалась 35 неделя моей беременности и я думала, что до часа Х меня отделяет еще минимум чуть больше недели — когда срок станет 37 недель. В эту неделю мне оставалось закупить несколько вещей (кроватку с постельным, ванночку и коляску) — все остальное было куплено, и, собственно, упаковать сумку в роддом. 16 августа у меня появились выделения. Несильные. Нечастые. Первые — когда встала рано утром в туалет, но мало ли что за мокрое пятнышко — может банально моча, ведь в последние недели сдавленный мочевой пузырь совсем не вмещал в себя жидкость, и писала я часто и понемногу. Затем я заметила такие выделения и днем. Странно, подумала я, может слизистая увлажняется к родам? К послеобеденному времени я начала подозревать неладное — из меня что-то плюхалось (как при месячных) где-то с периодичностью в час, это была прозрачная жидкость без запаха, совсем не похожая на слизь. Ежедневка жидкость не вмещала, обычная прокладка — легко.Порыскав в интернете, я немного распереживалась, и твердо решила однозначно выяснить — это околоплодные воды или нет. Варианта было два. Или сделать тест самой или ехать в роддом. Первый вариант мне нравился больше и вот почему.

Рожать я собиралась в МОПЦ г.Балашихи, рассматривали варианты или договоренности с врачом или заключения контракта. Склонялась ко второму. Очень уж хотелось уверенности, что твой врач, которого ты выберешь, сможет приехать в нужное время в роддом, и уделит тебе достаточно внимания, чтобы роды прошли максимально хорошо. И тебя не отправят куда-то еще, потому что ты не из Балашихи. Да, знаю, роддом обязан принять при начавшихся родах независимо от прописки, но по факту бывают разные ситуации. Контракт в МОПЦ заключается с 37 недели, и в планах на следующую неделю у меня стоял именно вопрос заключения контракта или договоренности с врачом, если все-таки нам не понравятся условия заключения контракта (многие пишут, что это филькина грамота, что не соответствует цена тому, что контракт оговаривает, что не все врачи готовы на контракт/могут в это время и т.д.)

Вернусь к теме. Ехать в роддом нужно было или в ближайший (Королевский был закрыт на мойку, ближайший получался в Мытищах) или в Балашиху. Лишний раз туда дергаться не хотелось, тем более я не из Балашихи, но я понимала, что если что не так, меня сразу госпитализируют — в стационар или уже в родовое отделение, и я совсем не хочу госпитализироваться в Мытищах. Поэтому мне хотелось сделать тест самой.

Вариант тестов на основе PH влагалища меня не устраивал, потому что он косвенно определяет околоплодные воды и велик шанс получить ложный результат. А зачем я делаю тест? Чтобы не сомневаться…Тест Амнишур в аптеках найти сложно.Есть срочная доставка на официальном сайте Амнишура, но она осуществляется только по Москве, для замкадников — только на следующий день. Спасибо маме, она съездила в одну из аптек Москвы (список на сайте Амнишура, но предварительно надо звонить, чтобы узнать наличие) и через два часа тест был у меня. За это время я собрала сумки в роддом, помылась.

Итак, тест показал две полоски — это подтекание вод. Как раз к этому времени приехал муж, и мы отправились в Балашиху. На месте мы были около 11 часов вечера.Первым делом мы направились в приемный покой. Зевающая тетенька спросила, чтоу меня. Я показала тест с двумя полосками, она сказала, что таких раньше не видела. Повела меня на КТГ. Посмотрела недавно поменянную сухую прокладку и заключила, что воды так не подтекают. Я ждала, что мне сделают тест, но его так и не сделали. Через какое-то время пришел врач (совсем на врача не похожий, в какой-то футболке и штанах типа треников), осмотрел меня и сказал, что да, воды подтекают. Узнав, что первые выделения я заметила рано утром, стал меня ругать, говорить что долгий безводный период и что мы пойдем рожать. Меня волновал вопрос — сама или кесарево. Будем стимулировать, сказал он, а там посмотрим. Ну далее всякая лабуда по оформлению и с трудом соображающая я, переодевание в ночнушку, короткий разговор с мужем и мамой, ожидающими у поста охраны. Вещи для послеродового оставить в приемном покое не разрешили, их потом мне передавали в пакетах, потому что сумку передавать нельзя.

Далее тетенька из приемного покоя повела меня на 5 этаж, в родовую. Там меня встретили на ресепшене и отвели в палату №4, где приветливая санитарка показала, где туалет (которым я воспользовалась всего один раз, до того как меня подключили к капельницам) и уложила на кровать. Далее мне поставили окситоцин и тот же врач, который меня осматривал внизу, развел плодные оболочки. Не сказать, что очень приятно, но вполне терпимо. С меня потекло рекой. Перед этим я попросила врача объяснять мне, что со мной делают, на что он вполне адекватно отреагировал. А вот акушерка со мной разговаривать не собиралась. На ее лице так и читалось, что все рожавшие в печенках у нее сидят, и я не исключение. Впоследствии ее отношение сыграло не последнюю роль в моих родах. Так вот, воды были чистые, а значит у меня был шанс родить самой. Окситоцин должен был капать на протяжении всех родов, поэтому я была привязана и не могла дотянуться даже до пакета с вещами. Единственная бутылка с водой, заботливо оставленная санитаркой, и телефон, который к утру почти разрядился (зарядка была в пакете) — вот и все, что было в пределах доступности. Важный момент — в МОПЦ плохи дела с одноразовыми впитывающими пеленками (и в послеродовом тоже), поэтому их мне передавал муж. Однако одной упаковки было явно мало, я экономила, как могла, но потом мне все равно пришлось просить мужа купить и передать еще упаковку. Не знаю, если бы не он и наличие телефона, лежать бы мне в луже из околоплодных вод. Да и, честно говоря, один раз пришлось пописать прямо в эти пеленки, потому что утку должен кто-то подать, а рядом никого нет и кричи-зови, никто не подойдет. В этом минус родов без близкого человека рядом. Да, за тобой послеживают, приходят с какой-то периодичностью, но если вдруг чего — ты одна, привязанная капельницей, абсолютно беспомощна.

Итак, где-то около часа ночи мне поставили стимуляцию и потихоньку пошли схватки— как болючие месячные. Как сказал врач, если открытие пойдет хорошо, в 4 часа мне поставят эпидуралку. Я кивнула —врачу видней. Когда он заглянул в следующий раз — около 3 часов ночи — открытие уже было 4 см, и он позвал анестезиологов. Пришли не очень довольные мужчина и женщина, начали ворчать, что им не дают отдохнуть и что после меня им еще на экстренное кесарево идти. Я с пониманием отношусь к врачам, мне кажется это адская работа, поэтому старалась сними как-то разговаривать и подбадривать что ли. Сесть в нужную позу мне никак не удавалось — свело ногу, а анестезиолог все недовольно ворчал: девушка быстрей, вы у нас не одна. А я реально не могла двинуться. Ну потом стандартный метод— потянуть носок на себя, и вроде отпустило, я уселась, выгнула спину и мне поставили катетер. Не очень приятно, но не криминал. После этого у меня стали неметь конечности. Ощущения такие же когда делают зуб с обезболиванием. А недовольные анестезиологи ушли на экстренное кесарево. Однако, анестезию мне поставили реально хорошо, за что им отдельное спасибо. Через минут 20 меня начало колотить — я не знала, нормально это или плохо. Давление, которое автоматически измерялось каждые 30 минут, сильно упало — я это могла видеть, монитор с цифрами стоял в изголовье кровати. Минут 40 я пыталась хоть кого-то позвать. Изредка мимо палаты проходили какие-то люди, но они упорно делали вид, что меня не слышат. В итоге все-таки заглянул какой-то мужчина, я попросила его узнать у врача, нормально ли, что меня трясет после эпидуралки. На что он усмехнулся — а я по-вашему кто? Да я откуда знаю! Я тоже врач, — заявил он, — и такая реакция нормальна. Дальше я пыталась поспать, хотя с такой трясучкой не очень получалось. Периодически я меняла пеленки, ноги сползали с кровати и я не могла их затянуть обратно. Полпятого пришла та самая акушерка, что-то там посмотрела. Какое открытие? — поинтересовалась я. Она опять долго молчала, не хотела разговаривать, потом процедила сквозь зубы — 4 см. Я удивилась — прошло полтора часа, а открытие осталось таким же! Мысленно я готовилась к кесареву. Я вновь обратилась к акушерке — насколько все плохо или хорошо? Она зло ответила, что раз рожаю преждевременно — значит уже не хорошо, а как рожу, тогда и посмотрим насколько плохо. В полудреме я провела до 7 часов. В 7 пришла другая акушерка, посмотрела — сказала полное открытие (значит та вредная акушерка мне соврала про 4 см!) и отключила меня от эпидуралки. Будем ждать восстановления чувствительности и начнем рожать, — сказала она. Ну вот и приближался мой час Х. Где-то 45 минут я лежала без анестезии, и действительно начинала чувствовать легкое давление.Но так как опыта у меня не было — я не могла понять это оно или нет. Когда я спросила зашедшую вредную акушерку — когда ж тужиться, она сказала, ну потужься. И я как дура начала тужиться. А было рано! Я это поняла позже, когда действительно давление и боль были настолько сильными, что их уже ни с чем не спутаешь. Тужься, говорила акушерка, а сама тут же куда-то исчезала. Я и боялась тужиться самостоятельно и боялась не тужиться, в общем не понимала, что делать. В голове стояла картинка — акушерка или врач должны руководить процессом, а меня вновь оставляют одну! Это был самый сложный период родов. В итоге, я так«натужилась» заранее, что когда пришло время, а у меня совершенно не было сил.Одну потугу я кое-как могла напрячься, но следующую и третью — уже нет. В родзал разом набежала куча народу, с минуту на минуту я должна была родить. Но никак не получалось. Одни кричали, что я не так тужусь, другие подкладывали свернутый халат мне под шею и прижимали подбородок к груди. Я и сама чувствовала, что тужусь «не так», разницу я вполне понимала, но тужиться «как надо» реально не было никаких сил. Сначала мне давили на живот, но это не помогло. Затем сделали разрез промежности, и врач со словами «это бред» с помощью вакуум-экстрации вытащил мою малышку. Потом я помню все не очень четко, какими-то отрывками. Помню, как положили дочку мне на живот, как потом она лежала на столике рядом и хлопала своими большими глазами, глядя куда-тов мою сторону. Эмоций не было, была огромная усталость. Я спросила, все ли хорошо с ребенком, на что мне ответили— раз около ребенка нет врачей (ее, естественно, до этого осмотрели), значит все нормально. Я слышала, как медики обсуждали — какой же срок поставить, ведь я чуток не дотянула до 36 недель. Но вес был хороший — 2700, рост 52. Из их интонаций я понимала, что при моем сроке с ребенком все было лучше, чем можно было ожидать. После меня зашивала очень приятная женщина, между делом рассказывая о своей жизни. После всей этой суеты мне положили дочку на кровать и ушли. И я, неопытная мамаша, не знала, что делать с этим комочком. Она то и дело попискивала, как до меня дошло позднее — ей было холодно, и вообще из-за недоношенности она поначалу не держала температуру. Сколько по времени мы так лежали — не знаю, затем ее забрали, а мне сказали лечь на живот. Около 12 часов меня перевезли на кресле-каталке в послеродовое отделение на 3 этаже.

Палата была трехместная, на момент моего заселения никого еще не было, но мне сообщили, что со мной будут еще две «кесарочки». Смешное название придумали.И правда позже привезли еще двух обессиленных девушек после кесарева.Первый день был как во сне. Мы с трудом вставали, нас шатало из стороны в сторону.Обед нам принесли в палату, но как нам сообщила толстенькая тетенька-буфетчица, это в первый и в последний раз и в виде исключения — все последующие разы нужно будет есть в столовой. Вредная тетка.Она так же как та акушерка всем своим видом показывала, что ее все достали. Вечером она стремилась побыстрей всех согнать на ужин, чтобы пораньше свалить домой и совсем этого не стеснялась.Когда в первый день свою тарелку с ужином я взяла в палату, потому что сидеть мне было нельзя, а стояла я с трудом, она набросилась на меня с нравоучениями. Я искренне не понимаю таких людей — ведь тарелку я вовремя вернула обратно. Ну да ладно.

А вот смена детского отделения попалась просто золотая. Медсестра Нина (не помню отчество) — мировая женщина. Добрая, энергичная, ответственная. Она показала нам как ухаживать за ребенком, помогла правильно приложить к груди, а на ночь забрала наших крошек, чтобы мы могли выспаться после родов (хотя по идее детей оставляют с мамами в первый же день), а ребенку соседки выпустила газы с помощью газоотводной трубки. Бедный ребенок очень мучился с животиком и когда в последующий день мама обращалась с просьбой помочь к другой медсестре, та развела руками и сказала, что сделать ничего нельзя — нужно терпеть. Я, честно, в первый день соображала очень туго и лишь спустя время поняла, как мне повезло со сменой детского отделения. Вообще, дежурства там организованы так: сутки работы — два дня выходных.

Ежедневно приходят врачи, медсестры. Для меня стало неожиданностью, что мамами и детьми занимается такое огромное количество человек. Все узко специализированно. Вплоть до уборки. Моет полы, санузел —один человек, собирает и приносит детские пеленки — другой человек. Есть контейнер для детских пеленок, есть ведро для подгузников, отдельная комната с разными контейнерами — для взрослых пеленок, шприцов и прочего. Куда выкидывать бытовой мусор, я разобралась лишь под выписку.

Каждый день к нам приходила женский врач. Очень приятна женщина, по разговору чем-то смахивала на учительницу, внимательно нас осматривала, на вопросы отвечала охотно. Так же каждый день приходила педиатр — классный специалист, смотрела детишек, с каждой мамой разговаривала, давала рекомендации. Выписка происходит этими двумя специалистами обычно при естественных родах — на 3 день, при кесаревом сечении — на 5 день.

Малышам сделали нужные анализы, прививки, взяли скрининг, провели тестирование слуха— и все это разные специалисты! Мамы тоже сдают анализы, на 3 день проходят УЗИ матки. В общем, дни, проведенные в роддоме — это целая насыщенная жизнь.

На третий день моего пребывания в роддоме ко мне в палату пришла та самая акушерка, которая принимала мои роды, и стала расспрашивать, как я, как ребенок, когда нас выписывают. Я была удивлена таким«сахарным» поведением, ну а потом соседки по палате раскрыли мне глаза — она просто хотела «благодарности». Вот такие люди.

Сама выписка оказалась очень долгой, в этот день выписывали большое количество мамочек, и так как до меня дошла очередь предпоследней, я ждала около 2 часов.Это оказалось очень муторно. Сама выписка происходит так. Ребенка забирает детская медсестра, вещи помогает нести акушерка.Вся эта процессия спускается на первый этаж в выписную комнату. Туда родственники передают одежду для мамы и ребенка.После переодеваний и случается долгожданная встреча. По желанию вас снимают местные фотографы, с ними можно договориться прямо в день выписки.Расценки на момент нашей выписки были от 3 до 7 тысяч рублей, смотря в каком виде вы хотите получить снимки.

В целом, я считаю, мне очень повезло, я осталась очень довольна роддомом, уровнем специалистов, хотя несколько человек все-таки попались недобросовестных.Но это человеческий фактор, от него никуда не деться… Имен многих врачей я не знаю, некоторых помню — но боюсь ошибиться. К сожалению, у них не было бейджиков и приходилось спрашивать, как их зовут. Но со временем и с суетой из памяти все стирается...

Ну вот как-то так. Очень подробно и долго. Надеюсь мой рассказ кому-то поможет)