Спасибо школе осознанного родительства «Большая медведица» за главные тезисы Катерины Мурашовой про детские кризисы. Вот они: первый год жизни ребенка — один сплошной кризис. Главный вопрос этого периода: мир мне рад или нет? Дитя принимает решение, и тут все зависит от принимающей стороны.
Мурашова говорит, что ни один психолог мира не умеет лечить травму этого периода, то есть исправить позицию базового недоверия к миру. «Вы только представьте, — рассказывает Катерина, — что дети считывают эмоциональное состояние родителей и изменяют свое поведение под это состояние уже через четыре (!) часа после рождения».
В качестве примера Екатерина Мурашова рассказывает про младенцев-отказников из приюта — те «кульки», которые врачи просто носили привязанными к собственному телу, выживали. Выводы очевидны.
После года — первый кризис «нельзя» «можно» VS «нельзя»: в голове малыша пишется программа установления границ. Ребенок исследует реакцию создателя запретов на нарушение запрета тремя способами:
1) прямая агрессия («Дай! А то сейчас голову себе разобью!»),
2) нытье,
3) манипуляция.
Главный вопрос этого периода: как все устроено? Как я могу «сделать» своих законодателей (противостоять им)? До какого предела испытывать? Памятка для родителей: это не просто слова «сохраняйте спокойствие», «настаивайте на своем» — это понимание механизма такого поведения. Не ребенок над вами издевается, а над ним издевается биологическая программа.
Мурашова приводит прекрасный пример: прежде чем злиться на своего ребенка, представьте, что вы устроились на новую работу и решили выйти покурить. Но говорить вы не умеете, так как работаете, к примеру, в японском офисе и не знаете языка. Что вы сделаете? Сначала покурите на улице, потом в подъезде, потом в коридоре на этаже, потом на пороге кабинета, а затем прямо на рабочем месте. И так будет до тех пор, пока пожарные не придут и не оштрафуют вас из-за нарушения техники безопасности. И вот тогда вы почувствуете границы и правила без слов.
Аналогично действует и биологическая программа ребенка. Она заставляет его отправляться на бесконечное исследование окружающего мира (пока это ваша квартира), чтобы к полутора годам сформировать представление о границах дозволенного. Так что не ленитесь их устанавливать. Это единственно возможный способ эволюции. От полутора лет до пяти — уникальный этап свободного развития креативности!
Выбор за вами, но вот о чем предупреждает Катерина Мурашова — хотите убить в своем ребенке свободу и творчество, следуйте этим пунктам:
— позволяйте многое и не выстаивайте границ,
— учите читать, писать и распознавать интегралы с четырех лет, тогда задолго до школы ваш ребенок твердо усвоит: никакого полета фантазии, на одну задачу — одно решение.
По Мурашовой, интеллект дошкольника измеряется не количеством выученных букв алфавита и слов азбуки. Есть лишь два пункта (маркера). Во-первых, сложность ролевой игры, которую может организовать и реализовать ребенок самостоятельно. Чем сложнее эта игра, тем выше интеллект (вы можете помогать ему и стимулировать на всех этапах). Во-вторых, сложность вопросов, которые задает ребенок 3 — 4,5 лет. Это время первого экзистенциального кризиса.
В этот период начинает формироваться мировоззрение ребенка. Маркер кризиса — вопрос: «Мама, а ты умрешь?» Главный вопрос этого периода: «Как устроен этот мир?» Катерина Мурашова подсказывает единственный правильный ответ: пришло время собирать камни! Опишите без вранья свое собственное мировоззрение, определитесь к пяти годам своего отпрыска с собственными принципами: c кем вы, с мусульманами или буддистами, с патриотами или с космополитами, c белоленточниками или с единоросами (шучу)?! C этим надо определиться! А ведь мы иногда полжизни проводим, придерживаясь обтекаемой позицией по многим вопросам.
Пятилетний ребенок — это важный этап работы над собой и над собственными понятиями добра и зла, хорошего и плохого, черного и белого. Ребенку нужна база, и он ищет ее в лице родителей.
Семь лет — никакого кризиса нет! Катерина Мурашова уверена: если ребенок правильно прошел предыдущие этапы, то так называемый школьный кризис — навязанное нашей культурой объяснение непреходящих сложностей, которые наслаиваются друг на друга к этому моменту. Если есть «школьный кризис» — раскручивайте клубок проблем в обратную сторону.
10-11 лет — фантазии в голове. Не пугайтесь, если ваш ребенок вдруг решит, что он не ваш, его подменили цыгане в роддоме или закинули с Марса инопланетяне, а может, он и вовсе — принц голубых кровей. Катерина Мурашова предлагает относиться к этим мыслям с абсолютным спокойствием: так должно быть, и за год все пройдет.
Едем дальше — подростковый кризис. Пожалуй, в фантазиях любого родителя это самый страшный этап, и наши воображаемые зрители на теме подросткового кризиса наверняка сделали звук громче и прильнули к экрану. Катерина бьет не в бровь, а в глаз: «Никакого подросткового кризиса нет! И точка!»
«В нашей культуре, — рассказывает Катерина, — нарушен цикл и процесс инициации. У девочек о взрослении напоминают месячные. С мальчиками — сложнее, но есть шанс правильно понять запрос». По Мурашовой, проблема подростков — в том, что они не могут точно сформулировать, чего хотят, — просто начинают протестовать, а родители часто не могут считать формулировку запроса.
Катерина переводит подростковые сложности самовыражения на понятный язык: подросток требует не самостоятельности, а пересмотра договора. Вчера был ребенок, сегодня хочет стать взрослым. По сути, пуповина натягивалась-натягивалась и вот уже достигла такого звенящего натяжения, что стала причинять боль обеим сторонам (ведь тревога матери тоже в какой-то момент доходит до предела).
В таком случае пора сесть за стол переговоров. Суть этого периода: пересмотреть отношения ребенок-родитель на отношения взрослый-взрослый, то есть привычное «мы покакали» надо переписать на «я и ты сходили в уборную». Обсудите условия договора на взаимно-добровольных началах, а в качестве теста на готовность к взрослой жизни предложите своему сыну вариант инициации — прибить карниз для штор, к примеру!
Vita Taliana
Вот если честно, меня постоянно мучает страх, что на ребёнке как-то скажутся первые 2 недели, когда мы были не вместе. Мне даже кажется, что он где-то в глубине души запомнил, что меня не было рядом, когда ему ежедневно вкручивали во все части тела катетеры, и он меня не любит...
для меня эти кризисы отличная отговорка для бабушек)
почему малыш плохо спит ночью? у него кризис года!
почему он бьется в истерике и не хочет идти туда, куда ему говорят? у него кризис трех лет!
И про трехлеток тоже любопытно… Я вот, начитавшись и наслушавшись, как огня боюсь этого возраста)
бояться точно нечего)) у взрослых тоже кризисы. 30 лет, например
просто это звоночек быть готовым к переменам в ребенке и помочь ему справиться с новыми обстоятельствами
Спасибо) Очень интересно)
Мне вот интересно, что по поводу обучения малышей до года. Я смотрю многие детки много чего умеют в нашем возрасте, а мой вообще ничего не хочет делать, ни пока-пока, ни ладушки, ни говорить ничего не хочет, когда просят. Да и вообще, он все время сам себе на уме. Я вот и думаю последнее время, стоит ли настойчиво учить, или оставить его в покое и он сам начнет повторять в свое время.
Придет время, все освоит. Видно, он у тебя сначала наблюдает-впитывает, а потом все умелки сразу выдаст))
Еще знаю, что обучение в игре идет гораздо лучше, и чем интереснее малышу играть, тем быстрее он учится.
Общаться с другими детками — тоже мощный импульс. Вот мы, например, пока-пока научились делать, когда в раздевалке бассейна на мальчика смотрели, как он делал!